>>313515 А теперь обязательный вечерний доклад мастера Медузы.
У нас еще было достаточно времени, чтобы успеть решить самые срочные на данный момент дела, и для начала я решил попытаться вспомнить, где мог слышать имя мастера Ассасина, точнее, где его могла слышать первая личность. Спасибо вампиру за совет: Райда действительно сказала, что попытается заставить меня вспомнить, хотя она честно призналась, что за результат особо поручиться не может. Спросил, попаду ли я при этом под контроль снова – Медуза ответила, что, конечно, хотела бы меня туда вернуть, но сейчас это действительно может только повредить, в нынешней ситуации тупить-тормозить мне совсем ни к чему.
Запершись в комнате, начали, собственно «сеанс гипноза», если это можно так назвать. Сколько я продержался под ее взглядом – не знаю, но понял, что себя уже вообще не контролирую, я довольно быстро. А потом началось. Вместе с адской головной болью пришли какие-то голоса, довольно много, все наперебой что-то мне тараторили, я уже испугался, что совсем сошел с ума. Через весь этот шум пробивался голос самой Райды, но я не мог понять ни ее, ни свои слуховые галлюцинации…до определенного момента, пока вообще не отключился. Глюки, однако, прогрессировали – теперь я еще и видел, видел, похоже, события, чьим участником была первая личность, хотя иногда мне казалось, что я смотрю на это со стороны.
Я находился в унылого вида комнате – сидел за большим столом и рылся в каких-то бумагах, когда вошел один из атласовцев. При этом все вокруг стало расплываться, откуда-то издалека пробивался голос Райды, который только мешал сосредоточиться и понять, о чем мы тут говорим. Впрочем, пару обрывков наших фраз я таки уловил, в частности:
-…и когда? \я\
-Через полгода, кажется. Кто бы мог подумать, что сам Соре туда сунется, да? \атласовец\
-Уж точно не я. Он сейчас…
-Укатил в Лондон, подбирает себе катализатор. Я слышал, он забраковал те два, что ему предлагали, сказал, что сам всем займется.
-Согласен, тут кому попало лучше не доверять – подсунут барахло, из-за которого ты потом и сдохнешь.
-Интересно, кого он планирует призывать. А ты бы отправился туда, будь такой шанс?
-Само собой, нет, я не самоубийца. Да и зачем? Мы скоро достигнем цели сами, никакой Грааль нам для этого не нужен.
Что было дальше, уже точно сказать было нельзя – в глазах начало темнеть и я снова начал тонуть в этом адском хоре из десятков голосов, но продолжалось это не очень долго, потому как Медуза уже привела меня в чувство. Думаю, она хотела меня просто встряхнуть, но с ее-то силой…так и голову оторвать можно, соображать же надо. Сказала, что я постоянно повторял, что кого-то должен найти, повторял с упорством, достойным лучшего применения. Спросила, что удалось мне вспомнить - рассказал, как есть, что довольно мало, похоже, мастер Ассасина, как известная в определенных кругах личность просто упоминался когда-то кем-то из моих коллег в разговоре. Или тут все-таки было что-то большее? Не знаю, не знаю. Может и так, но мне все равно ничего кроме этого так и не вспомнилось. Что ж, мы хотя бы пытались, как говорится. Голова все еще болела, но эта боль постепенно утихала, так что я решил не тратить время даром и навестить Моль, уже, надеюсь, готовую к разговору. Кирсу пришлось ждать минут двадцать: стоило ей закончить один телефонный разговор, как ей тут же звонили снова. И снова, и снова, и снова…наконец, мы таки до нее дорвались и я рассказал то, что не успел до этого – если город будет отравлен, то Граалю банально не хватит топлива на второе желание, поэтому применение бомб совсем не выход. Моль снова затянула свою старую песню о том, что бомбы будут применяться только в крайнем случае, а для ловушки на Костоправа «пепел Класса» использован будет только в малых дозах внутри помещений, и ее люди потом все зачистят. Впрочем, она сказала, чтобы я не забыл взять противогаз, потому как «случиться может что угодно». Спросил, когда они собираются выезжать - ответ тот же, часа через три-четыре, а мы пока что только мешаем ей думать, и она, конечно, извиняется, но просит покинуть кабинет. Занятая, с-скотина…ну да ладно.
Уже убравшись вон с последнего этажа, я снова задумался о дереве в подвале и вдруг придумал решение этой проблемы: у людей Моли были огнеметы, Райда, на которую отрава, само собой, подействовать не может, в призрачной форме спокойно могла выйти и из наглухо заблокированной камеры с деревом…все гениальное просто, как говорится, надо только для начала достать этот самый огнемет. Да и справится ли с ним Медуза? В принципе, должна, я думаю. Рассказав ей этот план, я получил очередной взгляд в стиле «ну ты и упоротый», но идею Райда все же оценила. Я взглянул на часы, и, решив, что из четырех часов два точно можно угробить без пользы, предложил выйти подышать воздухом. Кто знает, может, скоро придется делать это только через противогаз? Черт, если бы я только знал, чем окончится эта невинная идея прогуляться…
Сказав Моли, что вернемся через час-полтора, мы покинули здание. Все-таки, как тут холодно, однако…эх, мне бы куртку потеплее достать. Шатались около часа, и я сам не заметил, как мы отдалились от здания Моли на довольно приличное расстояние, что, мягко скажем, было не очень безопасно.
Это случилось, когда мы переходили через дорогу – вокруг десятки машин, куча людей, грохот, шум, голоса…
Взрыв. В машину рядом с нами откуда-то с крыши бьет ослепительный белый луч, потом еще один, и еще – уже под другим целям. Прежде чем моментально среагировавшая Райда валит меня на землю, я успеваю заметить на крыше одного из домов высокую фигуру.
Арчер стреляет снова, в этот раз белых лучей, в которые превращаются его стрелы, целый град, сейчас он больше всего напоминает вавилонящего Гила, но мне не до шуток и сравнений – все это добро летит прямо в нас. Черт, средь бела дня, на глазах у всех…Костоправ, я не ожидал от тебя…
Кажется, Райда пыталась меня закрыть собой, точно не знаю. После того, как лучи устремились к нам – в эти несколько мгновений и после них – я уже ничего не мог точно сказать. Кажется, рядом снова что-то рвануло, кажется, под нами начал трескаться асфальт. Ничего не вижу, ничего не понимаю…я почему-то уже лежал на земле, в ушах звон, перед глазами все плыло. Медуза – вся в крови – куда-то меня тянет, что-то кричит мне, но я понять ничего не могу, услышать тоже, только это звон, этот лязг…дымят горящие остовы машин, свистят стрелы-лучи…бойня, самая натуральная бойня. И тут – адская боль в спине, кажется, ее прожигают насквозь. Я кричал, орал, как неизвестно кто, но своего собственного крика услышать не мог – вообще – только звон и грохот, гул и звон. Кажется, я потерял сознание от боли.
Когда я очнулся, я лежал в какой-то подворотне, на боку, уткнувшись лицом в землю. Райда, разорвавшая на мне одежду, осматривала, кажется, мою спину…может нет, не знаю, я вообще уже ничего не понимал, кроме того, что мне
очень больно. Потом сквозь шум в ушах наконец пробился голос Медузы – по-настоящему испуганный, такого у нее никогда на моей памяти не было. Она не знала что делать, а я чувствовал, что боль сменяется холодом – плохо, плохо, очень плохо. Не могу даже пошевелиться.
Мне уже ничего не оставалось, кроме того, что лежало в моем кармане. Между гарантированной смертью и шансом выжить, пройдя через адские муки, я выбрал второе. Говорить было сложно - меня всего скрутило, сознание отступало перед спазмами боли, кажется, меня уже колотил озноб. Пальцы парализовало, начало скручивать в клешню – но я смог кое-как вытащить шприц с татарнутой сывороткой и прохрипеть Медузе, что надо делать. Она не колебалась, понимая, что другого выхода у нас уже нет. Она сделала укол. Ввела все до конца. Судороги усилились, она схватила меня, прижав к себе. Меня колотило. Мир начал проваливаться в темноту. Потом туда же рухнул и я. Последнее, что я слышал, был голос Арчера – громкий и отчетливый. Все, отбегались, пишите письма…
Сознание ко мне вернулось вместе с болью.
Такого еще никогда не было, а если и было, то я этого не помнил. Не знаю, где я находился, весь мир вокруг почему-то трясло. Глазам было больно – в них бил яркий свет – пришлось закрыть. Первые минуты две я еще мог думать. Потом – нет. Никаких мыслей, ничего, кроме боли. Не знаю, как это описать, казалось, что все тело постепенно что-то перемалывало, изнутри, прямо из-под кожи, что-то пыталось вырваться, пробиться наружу. Я метался из стороны в сторону – кажется, я был привязан к чему-то, точно сказать не могу…кричать, даже кричать не могу, только хрипеть. Мир вообще исчез, только яркий свет, невозможность встать, разрывающая на куски боль. От боли прокусил себе губу, почувствовал кровь. Совсем не горькая. Совсем. Снова судороги, снова крутит и мнет. Не знаю, когда это кончится, хочется сдохнуть, но никак. Потом пришли еще и голоса – три штуки. Что-то орут, они, кажется, сильно испуганы. Мне в лицо тыкают дыхательную маску на толстом шланге…
Сам не знаю, как я это сделал – по сути, просто на автомате рванулся вверх, с треском разорвав ремни, что меня удерживали на койке. Распахнул глаза – перед ними чье-то искаженное ужасом лицо. Это лицо оставалось лицом секунды две – потом я всадил ему в глаза когти…когти? Что? Откуда? Я по-прежнему совершенно не управлял своими действиями, словно тело занял кто-то другой, а я был сторонним наблюдателем, в нем заключенным. Мне оставалось только смотреть, как мои же руки отрывают орущему доктору (о да, теперь я уже узнал, где я – в карте скорой помощи) голову и она летит в истерично визжащую женщину в белой…ой, нет, уже в красной…вся уже в красном, вся, вся, вся. И стены, и потолок, и пол. Они тут лежат на полу, они тут дергаются – она уже не дергается, ей я уже свернул шею с хрустом. Водитель орет, пытается зарулить в какой-то переулок. Не, не катит. Не дам. НЕТ. Я тебя сейчас немножко ВЫРЕЖУ, если не возражаешь…ты руль-то, руль-то отпусти, так удобнее будет пытаться открыть дверь и выпрыгнуть на ходу с криком.
Теперь, кажется, я уже начинаю себя контролировать – немного, совсем чуть-чуть. Но все-таки распорол водителю горло не я, а кто-то другой, определенно. А вот вырулил в сторону, уйдя от фонарного столба, уже я. И остановил машину на обочине тоже я, после чего сполз на пол, окончательно обессилев.
Больно. Больно, больно, БОЛЬНО, чтоб вас всех! Весь в крови, одежда порвана. Правая рука – лучше на нее не смотреть – из окровавленных пальцев торчат уродливые кривые когти, с одного пришлось счистить наколотый на него глаз доктора. Как-то нехорошо получилось, однако – стенки им тут запачкал…
Меня разбирает истерический смех. Я смеюсь так долго, что уже опасаюсь охрипнуть вконец. Когда же меня, наконец, отпускает, я падаю на пол, лицом в лужу крови – там уже вперемешку и моя, и чужая. Плевать, сейчас мне любая подойдет. Еще один взгляд на руку – КЗ на месте. И Медуза жива. Жива, я чувствую это, я знаю это. Не могла она умереть. Но где, где она сейчас? И где я?
Больно думать. Больно говорить. Совсем больно двигаться – на руках выползаю из машины, царапая когтями пол. Вышибаю двери наружу – а снаружи уже ночь. Да, приплыли, называется. Сил идти сейчас нет – вообще. Что случилось – я не знаю, сколько времени меня корежила сыворотка – тоже, где сейчас моя Медуза – вообще вопрос на миллиард, а ответа нет.
Так, соберись. Арчер появился и отвлек ее, она ушла за ним, они бились. Скорее всего, забрались куда-то далеко, меня тем временем подобрала на свою беду «скорая»…нет, больно, слишком больно. И в горле снова пересохло…слизываю кровь с пальцев, пальцы трясутся, рука ходуном ходит. Как бы себе глаза не выколоть самому…интересно, как эти чертовы когти втянуть обратно? Отползаю назад, закрыв за собой дверь, приваливаюсь к стенке салона. Так, спокойно, все еще можно исправить. Медуза жива и скорее всего, сейчас сама меня ищет…вызвать ее КЗ? Но ведь их всего два, кто знает, зачем еще потом понадобится. Мне нужно зеркало,
срочно. Хочу знать, во что я превратился за эти несколько часов. Сейчас я слишком слаб, даже если вылезу из машины, не пройду и пары метров, наверное. И кровь – теперь я понимаю…нет, теперь я вспоминаю, каково это, потому что уже испытывал нечто подобное ранее. И тут я вспомнил. Я вспомнил не все, но многое, и мне этого было достаточно, чтобы меня снова разобрал хохот.
Теперь я вспомнил,
зачем первая личность приехала именно сюда, именно в этот город. Вспомнил,
кого я искал. Мастер Ассасина, Валерий Соре, участвовал во многих грязных делах, тут информаторы Моли не соврали. И одним из этих дел был проект, над которым трудился я вместе с беженцами из Атласа. Единственный человек, чья смерть могла прекратить объявленную на меня тогда охоту – наш куратор. А я знал, что он будет на войне, хоть и не знал, чьим мастером окажется. Ради того, чтобы его убить, первая личность проделала весь этот путь, но сидящие у нее на хвосте церковники все испортили. Пришлось использовать татарнутый состав, что привело к потере памяти. А потом меня уже нашла Медуза.
Просто, все просто, как же все просто-то!
Смеяться уже сил нет. Просто сижу посреди трупов, привалившись к стене, и пытаюсь отдышаться. Вот сейчас приду в себя и вызову Медузу, тянуть больше нечего.
