>>300324 А теперь обязательный вечерний доклад мастера Медузы.
Ждать, пока все успокоятся, пришлось еще где-то полчаса, до этого момента пришлось помогать людям Моли наводить порядок в тех помещениях, что нас могли как-нибудь заинтересовать, а именно – лаборатория на втором этаже, где мы схватили Зели и кабинет самого Валье, который, к сожалению, был разгромлен подчистую: влетевший в окно заряд из гранатомета шансов помещению не оставил почти что никаких. Тем не менее наемники собирали все, что уцелело после обстрела: один сгребал в коробку книги и свитки с полок, второй потрошил ящики двух столов, еще двое вскрывали здоровенный сейф в углу кабинета – одним словом, работа кипела вовсю. Моль – без маски, но все еще в балахоне Пепельного Палача – шаталась по комнатам, оценивая масштабы учиненного нами разгрома, Сейбер с унылым видом таскался за ней, но особо близко не подходил. А вот Райда, как обычно, ни на шаг от меня не отходила, правда сейчас она все еще была слегка пришибленная, поэтому не особо много говорила. Моль сообщила, что все ценное сегодня из особняка будет вывезено, после чего то, что от него осталось, ее люди взорвут, я же сказал, что алхимическую лабораторию на втором этаже взрывать не дам ни под каким видом. Довольно долго спорили, Моль упирала на то, что «демонтировать все это и перевезти ко мне – дело пары дней», но учитывая, что путь в ее здание уже находил Ассасин, мне там сейчас как-то совершенно не хотелось сидеть. Наконец, договорились таким образом: сегодня она даст мне время все тут осмотреть и отметить, что нужно будет сохранить, потом все это перевозится и разворачивается уже у нее в здании, а особняк Валье таки уничтожается, чтобы французу некуда было возвращаться и нечего было пытаться отбить. Спросила, что мы собираемся делать с пленной алхимичкой, добавив, что может нам прислать своих специалистов по допросам, если мы хотим что-то из нее вытянуть. Я ответил, что не стоит пока что так далеко заходить, я сам с ней поговорю. Судя по всему, это Моли не очень нравилось, но она таки уступила, сказав, чтобы я поторопился, иначе до ее здания буду добираться своим ходом, после чего продолжила осмотр помещений. Взяв ключи от комнаты, где заперли сестру Анатоля, мы с Медузой пошли ее проведать.
Зели мы обнаружили за попытками отодвинуть от окна тяжеленный шкаф (видимо, им задвинули окно люди Моли), что у нее, само собой, не получалось, да и получиться в принципе не могло. Увидев нас, она со сдавленным криком бросилась в дальний угол, чуть не перевернув по пути журнальный столик, потом в меня запустили последовательно: толстенным телефонным справочником, степлером, горстью карандашей и папкой для бумаг – последняя вообще до нас не долетела. Уж не знаю, с чего надо было бы начать разговор в такой ситуации, но я начал его с того, что сообщил, что мы пришли не убивать ее, а просто поговорить. Не особо помогло: ничего нам не ответив, она продолжала стоять в своем углу, судорожно ища, чем бы еще в нас швырнуть. Я максимально спокойно повторил, что мы ей ничего не сделаем, в ответ она потребовала, чтобы Райда вышла. Со вздохом попросил Медузу подождать за дверью, что ей тоже не особо понравилось – чувствую, не Моль, так она алхимичку точно прибьет, если не услежу. Когда дверь за Райдой захлопнулась, я сделал попытку пройти дальше по комнате и в меня тотчас же полетел какой-то блокнот, который Зели достала из кармана – больше ей швыряться было уже нечем, она только затараторила, что на войну приехала не по своей воле и ничего плохого никому не сделала. Подтащив к стене табуретку, сел и предложил успокоиться и все рассказать по-человечески, еще раз повторив, что я ей ничего не сделаю, только в этот раз добавил, что сделать много чего ей может Моль и ее люди, а я единственный, кто может этому помешать, поэтому в меня ей лучше перестать швыряться всяким барахлом. Конечно, особо она не успокоилась, но хотя бы вышла из своего угла и села на стул у окна, снова заведя старую пластинку о том, что на войну ее притащили силой. Из ее слов следовало, что она хотела всего лишь тихо работать в Ассоциации, особо внимания не привлекая (вот ее бы в пример Моли с ее желанием повыше забраться), но брат взял ее с собой, едва Валье сказал, что им бы не помешал алхимик. Ее долбанутый братец обязан своей карьерой исключительно Ноксу и верен ему до конца, а вот она сама Валье терпеть не может: с самого начала войны он только и делал, что срывал на ней злость от неудач, несколько раз избивал, когда она попадалась ему под руку. Брату жаловаться было бесполезно, он только отвечал, что она сама во всем виновата, а чаще просто ее игнорировал, сбежать же куда-либо у нее было никакой возможности: она совершенно не ориентировалась в городе, за пределы особняка с самого начала войны Зели выходила лишь несколько раз, да и то не особо надолго - ее всегда загружали самой тупой и утомительной работой по полной программе. Выходит, от такого вот безрадостного существования мы ее спасли – ну, хоть одно относительно хорошее дело за последнее время. Спросил, почему же она тогда так кричала, что Анатоль ее спасет, если ему на нее плевать – алхимичка ответила, что на самом деле и не надеется на его помощь – если Валье не прикажет, он и пальцем не шевельнет. Что ж, все складывается куда лучше, чем я мог рассчитывать, может и удастся привлечь ее на нашу сторону. Хотел задать еще пару вопросов насчет мастера Басаки, но тут она меня опередила и сама спросила, что теперь с ней будет. Честно ответил, что если она попадет в руки Моли, то тут уже ничего хорошего ее не ждет, но если она чем-то может нам помочь, то у Кирсы не будет повода сомневаться в ее полезности. Вспомнил, что она вроде бы делала для Валье экспериментальное лекарство от порошка и спросил, как далеко они продвинулись в этой области. Ответила, что почти что никак, ее препараты могут только оттягивать неизбежную смерть, но и сами наносят организму нехилый урон. Потом она переспросила, как меня зовут, и, получив ответ, внезапно выдала, цитирую – «а я когда-то читала ваши работы, посвященные Апостолам». Этим она здорово пошатала мне шаблон, но оправившись от первичного удивления, я спросил, откуда она обо мне знает. Как оказалось - знает, хоть лично мы никогда и не встречались, но в определенных кругах меня еще помнят, помнят и мою «смерть», в которую, как оказалось, поверили далеко не все. По ее словам, меня запомнили как совершенно бесчеловечного и двинутого на своих исследованиях ученого, как сказала сама Зели, «в ваших работах тема бессмертия поднимается с каким-то маниакальным постоянством, на грани с помешательством». Сама она, как и большинство, думала, что я давно погиб, но когда я заявился к Валье и предложил ему «окончательный состав 13-9», она поняла, что мои опыты завершились успехом - и это ей не особо понравилось, честно говоря. Спросила, как далеко мне удалось продвинуться в своих исследованиях, я не стал раскрывать правду об амнезии, лишь сказал, что кое-какой прогресс, как она видела, уже есть, вот только мне пришлось в свое время все бросить и валить куда глаза глядят. Добавил, что мне бы не помешала помощь опытного алхимика в своей работе, а раз уж она меня знает, так почему бы…
Тут Зели добавила, что то, что она обо мне слышала и имела возможность читать мои работы, еще ничего не означает. Судя по всему, что она наговорила дальше, в ее глазах я какой-то доктор Менгеле от мира магии и связываться со мной она никакого желания не имеет, разве что только у нее не будет другого выбора. Я напомнил, что выбора у нее и нет – либо поработает чуток с нами и мы дадим ей возможность свалить (мы-то дадим, а вот Кирса – нет), либо ей займется Моль, а она с ней долго возиться не будет, сразу мозги вышибет. Поразмыслив пару минут, Зели таки согласилась с моими убедительными доводами, спросив, что я, собственно, от нее хочу. Рассказал в общих чертах про татарнутую сыворотку и нагрузил тоннами белиберды на тему, в каком важном исследовании она имеет честь участвовать, ну и все в таком вот ключе. Еще минут через двадцать путаных объяснений мы уже договорились, что после того, как она поможет мне со «сборкой» состава, я дам ей возможность сбежать - в идеале она хотела бы билет на самолет отсюда. Что ж, я, конечно, наобещал ей с три короба, но идиоту понятно, что так просто она от нас уйти не сможет: лично я бы ее отпустил на все четыре стороны, но вот Кирса…ей свидетели уж никак не нужны. Вышел к Медузе, объяснил, что пока что алхимичку трогать не надо, после чего мы направились искать Моль – а та уже собиралась было уезжать. Кирса сказала, что вечером пришлет сюда людей демонтировать лабораторию, а пока что раз уж нам так прибило ее осмотреть, мы вольны тут заниматься, чем душе угодно. Когда я ей сказал, что Зели согласилась работать с нами, Моль только скривилась от досады, добавив, что помощницу Валье все равно отпустить просто так она не сможет – надо будет хотя бы прочистить ей память, потому как та видела Моль в костюме Пепельного Палача. Уезжая, Моль оставила троих своих людей с нами – «для страховки», как она сама сказала, на случай, если наша пленница решит бежать, потому как Кирса видит, что я ее убивать не стану, а ей свидетели не нужны. Сейбера она даже в свою машину не взяла – только зло прошипела, что пусть теперь едет во второй, тот забормотал что-то о том, что «небезопасно», но Моль огрызнулась, что его она уже видеть не может после того, что он устроил.
Когда Кирса уехала, мы вернулись в лабораторию, уже вместе с помощницей Валье. От Медузы та шарахалась по-прежнему, боялась даже рядом с ней стоять, а та вовсю действовала ей на нервы, ожидая, когда же она, наконец, сорвется. Одним словом, потрясающая рабочая обстановка у нас – и это если еще не считать троицу наемников, сидящих на первом этаже, которым был дан приказ прикончить Зели, если она попытается бежать и того, что вечером лабораторию приедут разбирать и перевозить к Кирсе. Что ж, по крайней мере у нас есть еще почти целый день, чтобы разгрести этот бардак, может, найду нужные мне компоненты для завершения «сборки» татарнутой сыворотки, а может, и еще чего интересное.
