к: стройный молотком уже знает о чем будет пост>>559477 Однажды летней ночью Тикут приснился странный сон.
Сотни, тысячи миров проносились перед глазами. Рождались, менялись, гибли, рассыпавшись на миллионы маленьких кусочков, чтобы собраться уже в другом виде. Все они были одновременно похожи и не похожи на все, что Тикут знала. Тикут видела огромные, исполинские деревья, забавных дварфов, селящихся в холмовых поселениях, сотни армий и тысячи странников, бороздящих просторы, таинственные демонические крепости и много других вещей, знакомых и полностью чуждых ей. Она проснулась с сильным ощущением нереальности происходящего. Ей показалось, что вся вселенная ушла куда-то далеко, эволюционировала во что-то новое, и лишь она, три десятка других и Метро оказались запертыми в какой-то временн
ой ловушке. К вечеру это прошло. Она не стала никому ничего говорить, но глядя в тот день на лица соратников, ей казалось, что все почувствовали то же самое...
Однако поселение бравых строителей все же не стояло на месте. К концу 297 года, на 47й год строительства, метрострой был полностью готов выйти наконец на поверхность для заключительного этапа стройки. Отделка заняла довольно много времени, но тому были объективные причины - в поселении попросту нехватало умелых ремесленников. На плечи Каттена, главного кузнеца поселения, и Ликота, главного декоратора, легла огромная работа. Все предметы мебели на станции должны были быть высочайшего качества, с отделкой металлом и несколькими видами драгоценных и поделочных камней - и дварфы неукоснительно следовали этому правилу. Иногда работы притормаживались из-за непомерной нагрузки на Каттена, иногда из-за Ликота, иногда из-за шахтеров или плавильщиков, но дварфы старались как могли. Также оказалось, что добыча материалов - поделочных и драгоценных камней - тоже довольно непроста для такого поселения, хотя у Тикут всегда было как минимум 5 опытных шахтеров для этих работ. Дварфы провели разведку и разработали множество кластеров распространенных на местности камней. На уровнях поселения можно было добывать дешевые молочный кварц и прейз, сразу под первым уровнем пещер залегали источники двух видов опала, ниже, в толщах гранитных пластов дварфы добывали золотистый берилл, еще ниже можно было найти дымчатый кварц и прозрачную разновидность циркона. Все это, мастерски обработанное Ликотом, можно было встретить во всевозможных сочетаниях на предметах интерьера метро.
Полностью были завершены комнаты отеля - каждый из 7-ми номеров был отделан по высшему разряду, но в уникальном стиле - каждой комнате соответствовал свой тип дерева, которое использовалось для мебели и паркетных плит. Усталый путник, который решил бы заночевать на станции, смог бы подобрать себе комнату по вкусу и предпочтениям. Также, были завершены и долго откладываемые из-за огромной нагрузки на шахтеров работы по проведению воды для душевых комнат, теперь подача воды работала отлично, и управлялась рычагами внутри самих душевых.
Были завершены и Залы Памяти метростроя. Центральным местом этих залов стал большой Овальный Зал, украшенный концентрическими узорами, с большим количеством серебрянных скульптур и гравюр, посвященных метростроевцами и истории стройки. В центре зала стояла небольшая кафедра, и также было установленно несколько столов со стульями. Здесь предполагалось в будущем читать лекции и проводить выставки, посвященные метрострою. Дварфы, впрочем, нашли и другое предназначение этому залу - здесь стали собираться на планерки и совещания (место было намного удобнее, чем столовая, где собирались до этого, и главное, вместительнее). Помимо этого зала и еще двух похожих овальных холлов, были завершены и оформлены комнаты памяти почетным метростроителям. Все комнаты делились на две части - Бронзовые залы и Серебрянные залы. Каждая комната была отделана соответствующим типом металла, и в середине нее стояла богато украшенная гарниеритовая плита с именем и краткой информацией. Кроме того, в комнате были предметы, которые что-нибудь говорили о дварфе. Так, в комнате, посвященной Цилоб, разместили мастерски выполненные стальные стойки для оружия и брони, а также две серебрянные скульптуры с видами битв. Изначально, Тикут вообще планировала разложить в комнате элементы брони, которую носила Цилоб. Для этого дварфы предприняли вылазку в место предполагаемой смерти Цилоб (о котором поведали еще давно немногие выжившие в той бойне), где и нашли её останки (недалеко лежали скелеты еще 3 взрослых дварфов и 1 ребенка; все были захоронены в склепе метропоселения). Позже, впрочем, Тикут решила ограничиться лишь стойками
потому что мне стало лень заниматься таким мозгозаебным микроконтролем. Другая комната была посвящена Сакзул, бесменной хозяйке поселения на протяжении более 30 лет - в комнате разместили несколько регулярно обновляемых бочек с едой и выпивкой, артефактные жернова и кучу хозяйственных мешков - все это символизировало неоценимую хозяйственную помощь Сакзул поселению. Третью комнату Серебрянных залов занимала комната Ризен, другая павшая дварфийка из семерки первых метростроевцев. Для оформления её комнаты тоже была предпринята вылазка в старое поселение, занятое сейчас демонами. Оттуда был вытащен сфалеритовый гроб работы Ризен, а также кровать её работы (Ризен была штатным плотником поселения до своей смерти; но эта кровать явно была одной из её первых, не очень умелых работ, что придавало ей особенную ценность). Все это было установлено в комнате её памяти. Кроме того, в комнате поставили статую работы Ликота, на которой Ризен была изображена как раз в процессе работы над своим артефактом (само это событие когда-то чуть не убило Ризен, творившую практически в двух шагах от демонов). Наконец, в комнате всегда держался боевой пес или леопард - как дань дням и месяцам, проведенным Ризен на псарне. На втором этаже, в Бронзовых комнатах разместились инсталляции в честь Лора (туда накидали кучу угля в честь его главной специальности, и костяной молот его работы), Ровод (туда тоже накидали дров и угля), а также двум храбрым бойцам из числа зеков, Когану и Морулу (каждому установили по мастерски выполненной и украшенной стальной стойке для оружия и брони).
Ресторан, магазины и административный корпус - тоже были отделаны и оформлены. Фактически, единственное, что оставалось не завершенным - это спальни и столовые персонала. Что, по причине наличия альтернативы в виде метропоселения, могло быть сделано и после начала работ на поверхности.
Если говорить о поселении в отрыве от строительства, то тут тоже медленно происходили изменения. Тикут уже практически не могла воспринимать метропоселение как временное явление, просто как большую стройку. Почти треть её жизни (а для молодых дварфов вроде Каттена и Ликота - целая половина) были отданы этому делу. Пережито немало невзгод, вынужденных и произвольных переселений, и теперь их поселение было уже не теми сырыми норами для семерки строителей. В поселении находилось 44 дварфа, из них почти 30 - взрослых рабочих рук. Детей было много, даже слишком, но в этом в основном была вина Ликот М. Пришедшая в метрострой с одним сыном дварфийка имела уже 9 детей! И похоже, не собиралась останавливаться на достигнутом. Метростроевцы радовались каждому пополнению, а мыслящая глобально Тикут даже почти всерьез уже просила Ликот завязывать с этим - но та только отмахивалась.
Дети, к слову, стабильно были главными творцами артефактов. Почти все взрослые дварфы уже имели свой предмет, и теперь по очереди творили юнцы, что немало веселило дварфов. Репертуар, впрочем, был предельно скучным - деревянные и каменные украшения и игрушки, в бесчисленных вариациях...
Поселение уже несколько лет как прекратило торговлю с караванами. Поскольку стали было наделано уже достаточно для брони на весь отряд, а заросшую дорогу в поселение дварфы так в итоге и не расчистили (Тикут таки из соображений безопасности запретила Кадолу раньше времени десантироваться на поверхность), то все проходящие караваны встречали лишь закрытые ворота да табличку с извинениями и свежим сообщением о том, что метрострой еще жив. Иногда Тикут впускала дварфийского посланника, поболтать да обменяться новостями, но на этом взаимодействие заканчивалось.
И действительно, сложно было представить, что караваны привезли бы что-то, чего дварфам не хватало. Особенная ситуация была с едой - дварфы решили забить все поголовье павлинов (поскольку гигантские попугаи давали достаточно яиц), и теперь в поселении было чертовски много и яиц и мяса. Ферма тоже работала на минимальных оборотах - только чтобы обеспечить свинохвост для нужд текстильной промышленности и сырье для выпивки.
Зимой 297 года было завершено строительство тоннеля к поверхности и специального поселения под планируемым наземным павильоном. Тоннель шел от самой станции, и представлял собой пологий широкий подъем, в начале искусно прорезанный прямо в скале, а у самой поверхности, где начинался водоносный слой и почвы, сложенный из мраморных блоков. Кто-то из дварфов почему-то предложил называть странным словом "эскалатор", и все почему-то нашли это слово очень подходящим. Действительно, не называть же его просто тоннелем! Эскалатор был построен уже до самой поверхности, оставалось всего лишь пробить тонкий слой почвы.
Специальное поселение имело главной целью стать пристанищем строителей наземного павильона и охраны стройки. Первоочередной их задачей станет строительство внешней стены павильона и ворот, в условиях постоянной угрозы атак гоблинов и кобольдов. Именно поэтому во время строительства в это поселение будет переведен весь отряд Кадола. Тикут еще не решила, будет ли работать на поверхности только лишь отряд, сменяя друг друга на охране, либо туда будет также командировано несколько дварфов, а отряд Кадола в полном составе будет стоять на страже. Тикут не особо боялась за бойцов - за годы тренировок они стали похожи на прирожденные машины убийства. Они уже давно ставили споры на тему того, кто сколько гоблинских голов снимет, когда начнется стройка на поверхности...
Так или иначе, во время стройки наверху эскалатор планировалось перекрыть аварийным шлюзом. Поэтому, поселение должно было обладать некоторой автономностью. Там были размещены две комнаты, суммарно на 20 дварфов, солидный запас еды и выпивки, колодец, столовая. Для строительных работ были размещены два больших склада строительных блоков, которые до сих пор продолжали заполняться мраморными и гранитными блоками. Для установки ворот сделали небольшой склад для механизмов, а также оружейную, потихоньку наполняемую Каттеном серебрянными болтами.
27 Обсидиана 297 года, за несколько дней до весны, был объявлен общий сбор поселения. То есть, разумеется он не был полностью общим - детям, как и нескольким юным дварфам, незачем было присутствовать, да и все-таки для всего поселения даже Овальный Зал был бы маловат. Тикут повесила на стену большой плакат с чертежом, и еще несколько листов поменьше с эскизами. Дварфы, возбужденно переговариваясь, столпились у стены. Налицо был план будущего наземного павильона метро. Немного погодя, Тикут попросила у всех тишины, и начала свою речь.
И действительно, речь пошла о следующем, завершающем, этапе великой стройки. План павильона многократно менялся, во многом благодаря участию Кадола (Тикут вообще часто стала советоваться с ним по разным вопросам). Первоначально Тикут хотела установить небольшое, но изящное здание из мрамора и стекла, которое и должно было стать павильоном. Кадол прошелся по этим планам очень сурово. Он и слышать не хотел о какой-либо наземной постройке в этих далеких местах без надежных стен, баллист, оборонительных башен и двух отрядов вооруженных до зубов дварфов с круглосуточными патрулями. Предлагаемые им планы были скорее похожи на полноценный пограничный форт. В итоге, путем компромиссов, Тикут и Кадол пришли к некоторой золотой середине. Без стен и башен не обошлось - но конструкция все-таки должна была выглядеть изящной, обладать небольшими размерами; при этом сохранялся значительный функционал. В центре постройки находился собственно павильон - шестиугольное здание из мрамора, с высокими большими окнами из стекла. Прямо в центр этого здания и должны были выходить лестницы, ведущие от эскалатора. По лестницам также можно было подняться на верхние этажи здания (первый этаж должен был быть высоким залом на несколько уровней) - там планировалось разместить кабинеты служащих (начальника охраны, главнокомандующего, и дополнительный офис начальника станции), возможно некоторые подсобные помещения. Еще выше здание сужалось и оканчивалось небольшим застекленным куполом со шпилем, одновременно являющимся смотровой площадкой. Вокруг центрального павильона был небольшой внутренний дворик, и стены с оборонительными сооружениями - главной Северной башней, в которой также размещались оружейная и казармы, небольшыми оборонительными Восточной и Западной башней, и Южными башнями с воротами. Все это, как и стены, должно было быть выполнено из гранита. Из каждой башни планировалось сделать переходной мостик на верхние (служебные) этажи центрального павильона.
Таким образом, хотя вся конструкция была скорей похожа на игрушечный форт, чем на серьезное дварфийское обрононительное сооружение, оно было рассчитнано на постоянную охрану одним отрядом арбалетчиков, имело толстые стены и башни с каждой стороны. Наверное, можно было бы даже выдержать небольшую осаду. На вершинах башен было даже спроектировано место под возможную установку пресловутых баллист, что особенно приводило Кадола в восторг.
Презентация проекта прошла на ура. Все молодые строители были просто в восторге от инженерного гения Тикут, тертые калачи же вроде Удиб или Ликота были более придирчивы и дали еще немного ценных советов по организации и декорации павильона. В конечном счете, проект был одобрен метростроевцами почти единогласно.
Хотя на самой станции еще оставались некоторые работы, Тикут это не особо напрягало. Построение внешнего периметра павильона займет некоторое время, которое оставшиеся на глубине дварфы смогут потратить эффективно на завершение работ по станции. Как только внешняя стена будет построена и аварийный шлюз открыт, тогда уже все поселение сможет присоединиться к завершению последнего этапа стройки.
Тикут дала еще месяц на звершение всех работ по снабжению специального поселения.
