Садик, от дома вблизи непрерывно текущий источник,
         К этому лес небольшой! - И лучше, и больше послали
         Боги бессмертные мне; не тревожу их просьбою боле,
         Кроме того, чтоб все эти дары мне они сохранили.
         Если достаток мой я не умножил постыдной корыстью;
         Если его не ум_а_лил небрежностью иль беспорядком;
         Если я дерзкой мольбы не взношу к небесам, как другие:
         "О! хоть бы этот еще уголок мне прибавить к владенью!
      10 Хоть бы урну найти с серебром, как наемник, который,
         Взыскан Алкидом, купил и себе обрабатывать начал
         Поле, которое прежде он же пахал на другого";
         Если доволен, признателен я и за то, что имею, - 
         То молю, о сын Майи, я об одном - утучняй ты
         Эти стада и храни все мое покровительством прежним,
         Только ума моего не прошу утучнять, покровитель!
           Скрывшись от шумного города в горы мои, как в твердыню,
         Чуждый забот честолюбья, от ветров осенних укрытый,
         Страшную жатву всегда приносящих тебе, Либитина,
      20 Что мне здесь делать, когда не беседовать с пешею Музой?
           Раннего утра отец! или (если приятней другое
         Имя тебе) о бог Янус, которым все человеки
         Жизни труды начинают, как боги им повелели!
         Будь ты началом и этих стихов! - Живущего в Риме,
         Рано там ты меня из дома к себе вызываешь.
         "Нужно, ты мне говоришь, поручиться за друга; ты должен
         Делом чести спешить; неужели другому уступишь?"
         Северный ветер, зима, день короткий - нет нужды; иду я
         Голосом ясным ручательство дать - себе в разоренье!
      30 И продираясь назад чрез толпу, я слышу: "Куда ты?
         Что, как безумный, толкаешься? Ждет Меценат? Не к нему ли?"
         Этот упрек, признаюся, мне сладок, как мед! Но лишь только
         До Эсквилинской дойдешь высоты, как вспомнишь, что сотня
         Дел на плечах. - Там Росций просил побывать в путеале
         Завтра поутру; а нынче есть общее новое дело;
         Скрибы велели напомнить: "Квинт, не забудь, приходи же!"
         Тут кто-нибудь подойдет: "Постарайся, чтоб к этой бумаге
         Меценат твой печать приложил". На ответ: "Постараюсь!"
         Мне возражают: "Тебе не откажет! захочешь, так можешь!"
      40   Скоро вот будет осьмой уже год, как я к Меценату
         Стал приближен, как в числе он своих и меня почитает.
         Близость же эта вся в том, что однажды с собой в колеснице
         Брал он в дорогу меня, а доверенность в самых безделках!
         Спросит: "Который час дня?" или: "Кто из борцов превосходней?"
         Или заметит, что холодно утро и надо беречься;
         Или другое, что можно доверить и всякому уху!
         Но завистников день ото дня наживаю я боле
         С часу на час. - Покажуся ли я с Меценатом в театре
         Или на Марсовом поле, - все в голос: "Любимец Фортуны!"
      50 Чуть разнесутся в народе какие тревожные слухи,
         Всякий, кого я ни встречу, ко мне приступает с вопросом:
         "Расскажи нам (тебе без сомнения все уж известно,
         Ты ведь близок к богам!) - не слыхал ли чего ты о даках?"
         - Я? Ничего! - "Да полно шутить!" - Клянусь, что ни слова!
         - "Ну, а те земли, которые воинам дать обещали,
         Где их, в Сицилии или в Италии, Цезарь назначил?"
         Ежели я поклянусь, что не знаю, - дивятся, и всякий
         Скрытным меня человеком с этой минуты считает!
           Так я теряю мой день, и нередко потом восклицаю:
      60 "О, когда ж я увижу поля? И дозволит ли жребий
         Мне то в писаниях древних, то в сладкой дремоте и в лени
         Вновь наслаждаться забвением жизни пустой и тревожной!
         О, когда ж на столе у меня опять появятся
         Боб, Пифагору родной, и с приправою жирною зелень!
         О, пир достойный богов, когда вечеряю с друзьями
         Я под кровом домашним моим, и трапезы остатки
         Весело сносят рабы и потом меж собою пируют.
         Каждый гость кубок берет по себе, кто большой, кто поменьше;
         Каждый, чуждаясь законов пустых, кто вдруг выпивает
      70 Чашу до дна, кто пьет с расстановкой, мало-по-малу.
         Наш разговора предмет - не дома и не земли чужие;
         Наш разговор не о том, хорошо ли и ловко ли пляшет
         Лепос, - но то, что нужнее, что вредно не знать человеку.
         Судим: богатство ли делает счастливым иль добродетель;
         Выгоды или наклонности к дружбе вернее приводят;
         Или в чем свойство добра и в чем высочайшее благо?
           Цервий, меж тем, наш сосед, побасенку расскажет нам кстати
         Если богатство Ареллия кто, например, превозносит,
         Не слыхав о заботах его, он так начинает:
      80   "Мышь деревенская раз городскую к себе пригласила
         В бедную нору, - они старинными были друзьями.
         Как ни умеренна, но угощенья она не жалела.
         Чем богата, тем рада; что было, ей все предложила:
         Кучку сухого гороха, овса; притащила в зубах ей
         Даже изюму и сала, обглоданный прежде, кусочек,
         Думая в гостье, хоть разностью яств, победить отвращенье.
         Гостья же, с гордостью, чуть прикасалась к кушанью зубом,
         Между тем как хозяйка, все лучшее ей уступивши,
         Лежа сама на соломе, лишь куколь с мякиной жевала.
      90 Вот, наконец, горожанка так речь начала: "Что за радость
         Жить, как живешь ты, подруга, в лесу, на горе, одиноко!
         Если ты к людям и в город желаешь из дикого леса,
         Можешь пуститься со мною туда! Все, что жизнию дышит,
         Смерти подвластно на нашей земле: и великий и малый, - 
         Смерти никто не уйдет: для того-то, моя дорогая,
         Если ты можешь, живи, наслаждаясь и пользуясь жизнью,
         Помня, что краток наш век". Деревенская мышь, убежденья
         Дружбы послушавшись, прыг - и тотчас из норы побежала.
         Обе направили к городу путь, поспешая, чтоб к ночи
     100 В стену пролезть. Ночь была в половине, когда две подруги
         Прибыли к пышным палатам; вошли: там пурпур блестящий
         Пышным же ложам из кости слоновой служил драгоценным
         Мягким покровом; а там в дорогой и блестящей посуде
         Были остатки вчерашнего великолепного пира.
         Вот горожанка свою деревенскую гостью учтиво
         Пригласила прилечь на пурпурное ложе, и быстро
         Бросилась сразу ее угощать, как прилично хозяйке!
         Яства за яствами ей подает, как привычный служитель,
         Не забывая отведать притом от каждого блюда,
     110 Та же, разлегшись покойно, так рада судьбы перемене,
         Так весела на пиру! - Но вдруг хлопнули дверью - и с ложа
         Бросились обе в испуге бежать, и хозяйка, и гостья!
         Бегают в страхе кругом по затворенной зале; но пуще
         Страх на полмертвых напал, как услышали громкое в зале
         Лаянье псов. - "Жизнь такая ничуть не по мне! - тут сказала
         Деревенская мышь: - наслаждайся одна, а я снова
         На гору, в лес мой уйду - преспокойно глодать чечевицу!"

    Что за причина тому, Меценат, что какую бы долю
    Нам ни послала судьба, и какую б ни выбрали сами,
    Редкий доволен и всякий завидует доле другого?
    "Счастлив купец!" говорит отягчаемый летами воин,
    Чувствуя, с многих трудов, у себя как разбитые члены.
    Если же буря бросает корабль, мореходец взывает;
    "Лучше быть воином! что им! лишь кинутся в битву с врагами,
    Час не пройдет - иль скорая смерть, или радость победы!"
    Опытный в праве законник, услыша чем свет, что стучится
 10 В двери к нему доверитель, - хвалит удел земледельца!
    Житель же сельский, для тяжбы оставить село принужденный,
    Вызванный в город, считает одних горожан за счастливцев!
    Этих примеров так много, что их перечесть не успел бы
    Даже и Фабий-болтун! - Итак, чтоб тебе не наскучить,
    Слушай, к чему я веду. Пусть бы кто из богов вдруг сказал им:
    "Вот я! исполню сейчас все, что вы желали! - Ты, воин,
    Будешь купцом; ты ученый делец, земледельцем! - Ступайте.
    Роли свои променяв, ты туда, ты сюда! - Что ж вы стали?"
    Нет, не хотят! - А ведь счастье желанное он им дозволил!
 20 После же этого как не надуть и Юпитеру губы!
    Как же во гневе ему не сказать, что вперед он не будет
    Столь благосклонен? - Но полно! я шутку оставлю; не с тем я
    Начал, чтоб мне, как забавнику, только смешить! - Не мешает
    Правду сказать и шутя, как приветливый школьный учитель
    Лакомства детям дает, чтобы азбуке лучше учились;
    Но - мы в сторону шутку: поищем чего поважнее.
      Тот, кто ворочает землю тяжелой сохою, и этот
    Лживый шинкарь, и солдат, и моряк, проплывающий смело
    Бездны сердитых морей - все труды без роптания сносят
 30 С тем, чтоб, запас накопивши, под старость пожить на покое.
    "Так, - для примера они говорят, - муравей работящий,
    Даром, что мал, а что сможет, ухватит и к куче прибавит.
    Думает тоже о будущем он и нужду предвидит".
    - Да! но лишь год, наступающий вновь, Водолей опечалит,
    Он из норы ни на шаг, наслаждаясь разумно запасом,
    Собранным прежде; а ты? - А тебя ведь ни знойное лето,
    Ни зима, ни огонь, ни моря, ни железо - не могут
    От твоих барышей оторвать: никаких нет препятствий!
    Только и в мыслях одно, чтобы не был другой кто богаче!
 40 Что же в том пользы тебе, что украдкой от всех зарываешь
    В землю ты кучи сребра, или злата тяжелые груды?..
    "Стоит почать, - говоришь ты, - дойдешь до последнего асса".
      Ну, а ежели их не почать, что за польза от кучи?
    Пусть у тебя на гумне намолотят сто тысяч мер хлеба;
    Твой ведь желудок не больше вместит моего: так как, если б
    Ты, меж рабами, сеть с хлебами нес на плечах - ты, однако,
    Больше другого, который не нес, ничего не получишь!
    Что же за нужда тому, кто живет в пределах природы,
    Сто ли вспахал десятин он иль тысячу? - "Так! да приятней
 50 Брать из кучи большой!" - Поверь, все равно, что из малой,
    Лишь бы я мог и из малой взять столько же, сколько мне нужно!
    Что ж ты огромные житницы хвалишь свои? Чем их хуже
    Хлебные наши мешки?.. Ну, так если б тебе довелася
    Нужда в кувшине воды, иль в стакане одном, ты сказал бы:
    "Лучше в большой я реке зачерпну, чем в источнике этом!"
    Вот от того и бывает с людьми ненасытными, если
    Лишних богатств захотят, что Ауфид разъяренный волною
    С берегом вместе и их оторвет, и потопит в пучине!
    Если ж кто малого хочет, что нужно, тот и не в тине
 60 Черпает воду себе, да и жизни в волнах не погубит!
      Многие люди, однако ж, влекомые жадностью ложной,
    Скажут: "Богатство не лишнее; нас по богатству ведь ценят!"
    С этими что толковать! Пусть их алчность презренная мучит!
    Так, говорят, афинянин один, и скупой и богатый,
    Речи людские привык презирать, говоря о гражданах:
    "Пусть их освищут меня", - говорит, - "но зато я в ладоши
    Хлопаю дома себе, как хочу, на сундук свой любуясь!"
    - Тантал сидел же по горло в воде; а вода утекла
    Дальше и дальше от уст!.. но чему ты смеешься?.. Лишь имя
 70 Стоит тебе изменить, не твоя ли история это?..
    Спишь на мешках ты своих, наваленных всюду, несчастный,
    Их осужденный беречь как святыню; любуешься ими
    Точно картиной какой! - А знаешь ли деньгам ты цену?
    Знаешь ли, деньги на что? - Чтоб купить овощей, или хлеба,
    Или бутылку вина, без чего обойтись невозможно.
    Или приятно тебе, полумертвому в страхе, беречь их
    Денно и нощно, боясь и воров, и пожара, и даже
    Собственных в доме рабов, чтоб они, обокрав, не бежали!
    Нет! Я желал бы, чтоб благ таковых у меня было меньше!
 80   Если когда лихорадки озноб ты почувствуешь в теле,
    Или другою болезнью ты будешь к постели прикован,
    Кто за тобою-то станет ходить и готовить лекарства?..
    Кто врача умолять, чтобы спас от болезни и снова
    Детям, родным возвратил? - Ни супруга, ни сын - не желают;
    Ну, а соседи твои и знакомые, слуги, служанки,
    Все ненавидят тебя! - Ты дивишься? - Чему же? Ты деньги
    В мире всему предпочел, попечений любви ты не стоишь!
    Если ты хочешь родных, - без труда твоего и заботы, - 
    Данных природой тебе, и друзей удержать за собою,
 90 Тщетно, несчастный, теряешь свой труд: как осла не приучишь
    Быть послушным узде и скакать по Марсову полю!
    Полно копить! - Ты довольно богат; не страшна уже бедность!
    Время тебе отдохнуть от забот: что желал, ты имеешь!
    Вспомни Умидия горький пример; то не длинная повесть.
    Так он богат был, что деньги считал уже хлебною мерой;
    Так он был скуп, что с рабами носил одинакое платье,
    И - до последнего дня - разоренья и смерти голодной
    Все он боялся! - Но вот, отпущенная им же на волю,
    Видно, храбрейшая всех Тиндарид, не задумавшись, разом
100 В руки топор ухватив, пополам богача разрубила!
      "Что ж ты советуешь мне?.. Неужели, чтоб жил я как Невий
    Или какой Номентан?" - Ошибаешься! Что за сравненье
    Крайностей, вовсе несходных ни в чем! Запрещая быть скрягой,
    Вовсе не требую я, чтоб безумный ты был расточитель!
    Меж Танаиса и тестя Визельева - есть середина!
    Мера должна быть во всем, и всему наконец есть пределы,
    Дальше и ближе которых не может добра быть на свете!
      Я возвращаюсь к тому же, чем начал; подобно скупому,
    Редкий доволен судьбою, считая счастливцем другого!
110 Если коза у соседа с паствы придет с отягченным
    Вымем - густым молоком, и от этого с зависти сохнут!
    А ведь никто не сравнит тебя с бедняком: все - с богатым!
    Но ведь, как ни гонись за богатым, все встретишь богаче!
    Так на бегу колесницу несут быстроногие кони;
    Следом возница другой погоняет своих им вдогонку,
    Силится их обогнать, презирая далеко отставших.
    Вот оттого-то мы редко найдем, кто сказал бы, что прожил
    Счастливо век свой, и, кончив свой путь, выходил бы из жизни
    Точно как гость благодарный, насытясь, выходит из пира.
120   Но уж довольно: пора замолчать, чтобы ты не подумал,
    Будто таблички украл у подслепого я, у Криспина!