Терабития - Утраченная невинность

День 4 - Часть 5

Терабития встречала своих владык с несвойственной ей тишиной. Будь она живым существом, это можно было бы назвать даже спокойствием, умиротворённостью. Хотя этот лес действительно жил – отдельный, нетронутый человеком мир посреди городов и цивилизации. По крайней мере, так было раньше – когда Джесс и Лесли нарекли его действительно отдельным миром, в который можно было сбежать от повседневной реальности. Сейчас же не было слышно ни пения птиц, ни шелеста листвы, ни даже дуновения ветра. Лес как будто замер, оградившись от всего, что происходит вокруг – и внутри него. Было ли это связано с тем, что в нём произошло? А может, он так отреагировал на отдаление своих обитателей? Несмотря на то, что они здесь недавно уже были, они входили в него как будто впервые. Всё было странным, незнакомым… чужим. Этот лес нужно было познавать вновь.
И Лесли понимала, почему. По крайней мере, так думала. Казалось бы, произошедший только что разговор уже успел изменить столь многое. Точка, которую Лесли искала столько времени, была здесь. Она была поставлена 30 лет назад, и именно она всё изменила – саму Лесли, Джесса (его-то уж наверняка!) и… нет, не Терабитию – Лес. Просто лес. Тот день изменил весь лес в целом, да и, пожалуй, не только его, но и весь городок, всю округу. Ведь именно восприятие делало этот лес Терабитией. Именно то, как они смотрят на окружение, а окружение смотрит на них, и сформировало эту уникальную сущность. Уникальную для них. В мире было ещё множество детей, и кто знает, в какие игры они играли и какие миры создавали, но для Лесли с Джессом именно этот стал главным, именно по нему они оценивали всё вокруг, именно его жителями – не творцами – считали себя в первую очередь. Но этому должен был прийти конец. И именно от этого конца отныне отсчитывалась вся их дальнейшая жизнь.
Лесли больше нечего было здесь искать. Она уже была не тем человеком, что когда-то открыл эту землю. Ей здесь больше нечего делать. Она задумалась, что, быть может, именно поэтому её сюда так тянуло – потому что она смутно догадывалась о том, что именно здесь сможет разобраться в себе, что-то сделать с терзавшими её годами мыслями. Однако вместо этого поняла лишь одно – прошлого не вернуть. Простая правда, до которой так сложно дойти, когда ты за него цепляешься. Но и бороться с прошлым бессмысленно – если только его вообще не уничтожить. Всё, что надо сделать – это принять изменения, перевернуть страницу и идти дальше. От такого откровения Лесли почувствовала облегчение – и ей тут же стало не по себе, причём, ей было непонятно, что из этого было сильнее. Какой смысл переосмысливать свою жизнь всю ночь, если сразу после этого всё меняется в мгновение ока? Или всё это время она к этому и шла? Чуть-чуть поколебавшись, она резко остановилась.
– Пойдём отсюда, Джесс. Я больше не хочу здесь находиться.
Джесс обернулся.
– Что? Почему? – спросил он недоумённо.
– Я… кое-что поняла. Мне больше здесь не место. Пойдём домой.
Он не обратил внимания на то, что она сказала «домой», а не «по домам».
– Тогда где место?
– Не знаю. Но не здесь.
Не имея ни сил, ни желания обсуждать что-либо дальше, Лесли развернулась и быстро пошла обратно, не оборачиваясь. Джесс наверняка пошёл за ней, но она об этом даже не думала. Ей это было уже неинтересно – он был ей уже неинтересен. Это был человек, которого она не знала – прямо как этот лес, и этот городок, и всё за пределами её новой жизни, её нового мира. Всё, что её сейчас волновало – это как можно скорее отсюда выбраться.
Много времени это не заняло – они успели пройти всего ничего. Она вышла к полям, не ручью – должно быть, в темноте сбилась с пути. Поняв, что сейчас ей действительно не знакомо ничего вокруг, она наконец перевела дух и впервые задумалась: «А что дальше?». Что теперь делать, после того, как решаешь порвать с далёким прошлым? Вернуться домой, к своей прежней жизни, продолжать жить как ни в чём не бывало, делать вид, что ничего этого не было? Или всё-таки что-то менять? Но что? И как? У Лесли не было даже никаких мыслей на этот счёт; видимо, ответы придётся искать – опять искать! – позже.
А пока Лесли решила всё-таки проверить, что там с Джессом. Он не торопился, потихоньку идя за ней следом, и сейчас как раз медленно подходил к границе деревьев. На секунду у Лэс промелькнуло в голове – а не считает ли он сейчас её чужой точно так же? На самом деле, конечно, Джесс понимал, что эти дни не должны были быть для Лесли лёгкими. Учитывая её недавнюю вспышку эмоций, ей вполне могло пригодиться время остыть. В конце концов, по-видимому, она не привыкла выражать свои чувства при посторонних, так что желание отстраниться было вполне понятно. Но он не хотел оставлять её одну. Он хотел, чтобы она знала, что он всегда будет близок. Но что для этого сказать – или что сделать, – он не знал.
– Ты хотела пойти домой? – спросил он тихо.
Лесли молчала, хотя и было видно, что она задумалась. Не над ответом – над желанием. Наконец, ответила:
– Да. – И пару секунд поколебавшись, добавила, – Пошли со мной?
Это был вопрос, не приглашение. Джесс ответил тут же:
– Пойду.

Странно. Почему-то исчезла предыдущая глава. Доброчан утверждает, что пост удалён автором, но я уверен, что ничего не удалял. Хотя у меня были проблемы с отметкой постов - может быть, что-то глюкануло и заделось лишнее. Ну что поделать, перевыкладываю.

Терабития - Утраченная невинность

День 4 - Часть 4

Дойдя до площадки, Лесли уселась на качели и начала беззаботно покачиваться, сохраняя такое выражение лица, как будто вообще была не здесь, а в каком-то другом месте. Её размеренное качание туда-сюда вызывали у Джесса воспоминания – ассоциации – с канатом. Мысль о том, что она может вновь вот так же оборваться, исчезнуть, напугала его – он понял, что за неё боится. Так же, как и, не в силах отвести от неё взгляд, понял, чего от него всё это время хотела Лесли – уже после того, как произнёс первое слово.
– Тебе не страшно?
Она остановила качели и посмотрела на него.
– А что? – спросила несколько игривым тоном.
– Просто… – Джесс немного замялся. Он знал, куда хотел прийти, но понятия не имел, как к этому подобраться. – Знаешь, я беспокоился о тебе.
– Правда? Когда это?
Голос по-прежнему был игривым, но теперь он звучал как-то насмешливо.
– Ну… Всегда.
Он замолчал, подумав, что свернул куда-то не туда. Оба понимали, что это неправда. Но оба понимали и то, что он имел в виду. А потому, теперь, когда начало было положено, Лесли, остановив качели, наконец решилась заговорить сама.
– Хочешь, скажу, почему мы сюда пришли?
Джесс огляделся по сторонам, как будто благодаря этому он смог бы догадаться и сам. Но подсказки вокруг не было, и быть не могло.
– Да.
Он вновь смирился с ролью ведомого. А Лесли вдруг поняла, что не знает, как это объяснить.
– Понимаешь… Когда мы были детьми, всё было как-то… проще, что ли. Мы не задумывались над тем, над чем задумываемся сейчас. Я имею в виду, что и ты, и я – мы сейчас другие люди. И мы никогда не думали, что ими станем. Жили только сегодня, да?
Да, Джесс отлично помнил, что такое жить одним днём, никогда не задумываясь о будущем – годе ли, дне ли, часе. И ещё лучше он помнил, чего ему это стоило. Но мысль Лесли он пока не улавливал, хотя и догадывался, куда она клонит. Она, тем временем, продолжала, уставившись уже куда-то вдаль, за горизонт.
– А хуже всего то, что, когда ты оглядываешься назад, ты… практически ничего не можешь вспомнить. Из существенного, я имею в виду. Как будто пытаешься оценить пройденный путь, а видишь только расстояние – десять лет, двадцать… И ты не можешь понять, где та точка, которая отделяет тебя тогдашнего от тебя сегодняшнего. И какая она вообще.
–

Странно. Почему-то исчезла предыдущая глава. Доброчан утверждает, что пост удалён автором, но я уверен, что ничего не удалял. Хотя у меня были проблемы с отметкой постов - может быть, что-то глюкануло и заделось лишнее. Ну что поделать, перевыкладываю.

Терабития - Утраченная невинность

День 4 - Часть 4

Дойдя до площадки, Лесли уселась на качели и начала беззаботно покачиваться, сохраняя такое выражение лица, как будто вообще была не здесь, а в каком-то другом месте. Её размеренное качание туда-сюда вызывали у Джесса воспоминания – ассоциации – с канатом. Мысль о том, что она может вновь вот так же оборваться, исчезнуть, напугала его – он понял, что за неё боится. Так же, как и, не в силах отвести от неё взгляд, понял, чего от него всё это время хотела Лесли – уже после того, как произнёс первое слово.
– Тебе не страшно?
Она остановила качели и посмотрела на него.
– А что? – спросила несколько игривым тоном.
– Просто… – Джесс немного замялся. Он знал, куда хотел прийти, но понятия не имел, как к этому подобраться. – Знаешь, я беспокоился о тебе.
– Правда? Когда это?
Голос по-прежнему был игривым, но теперь он звучал как-то насмешливо.
– Ну… Всегда.
Он замолчал, подумав, что свернул куда-то не туда. Оба понимали, что это неправда. Но оба понимали и то, что он имел в виду. А потому, теперь, когда начало было положено, Лесли, остановив качели, наконец решилась заговорить сама.
– Хочешь, скажу, почему мы сюда пришли?
Джесс огляделся по сторонам, как будто благодаря этому он смог бы догадаться и сам. Но подсказки вокруг не было, и быть не могло.
– Да.
Он вновь смирился с ролью ведомого. А Лесли вдруг поняла, что не знает, как это объяснить.
– Понимаешь… Когда мы были детьми, всё было как-то… проще, что ли. Мы не задумывались над тем, над чем задумываемся сейчас. Я имею в виду, что и ты, и я – мы сейчас другие люди. И мы никогда не думали, что ими станем. Жили только сегодня, да?
Да, Джесс отлично помнил, что такое жить одним днём, никогда не задумываясь о будущем – годе ли, дне ли, часе. И ещё лучше он помнил, чего ему это стоило. Но мысль Лесли он пока не улавливал, хотя и догадывался, куда она клонит. Она, тем временем, продолжала, уставившись уже куда-то вдаль, за горизонт.
– А хуже всего то, что, когда ты оглядываешься назад, ты… практически ничего не можешь вспомнить. Из существенного, я имею в виду. Как будто пытаешься оценить пройденный путь, а видишь только расстояние – десять лет, двадцать… И ты не можешь понять, где та точка, которая отделяет тебя тогдашнего от тебя сегодняшнего. И какая она вообще.

Странно. Почему-то исчезла предыдущая глава. Доброчан утверждает, что пост удалён автором, но я уверен, что ничего не удалял. Хотя у меня были проблемы с отметкой постов - может быть, что-то глюкануло и заделось лишнее. Ну что поделать, перевыкладываю.

Терабития - Утраченная невинность

День 4 - Часть 4

Дойдя до площадки, Лесли уселась на качели и начала беззаботно покачиваться, сохраняя такое выражение лица, как будто вообще была не здесь, а в каком-то другом месте. Её размеренное качание туда-сюда вызывали у Джесса воспоминания – ассоциации – с канатом. Мысль о том, что она может вновь вот так же оборваться, исчезнуть, напугала его – он понял, что за неё боится. Так же, как и, не в силах отвести от неё взгляд, понял, чего от него всё это время хотела Лесли – уже после того, как произнёс первое слово.
– Тебе не страшно?
Она остановила качели и посмотрела на него.
– А что? – спросила несколько игривым тоном.
– Просто… – Джесс немного замялся. Он знал, куда хотел прийти, но понятия не имел, как к этому подобраться. – Знаешь, я беспокоился о тебе.
– Правда? Когда это?
Голос по-прежнему был игривым, но теперь он звучал как-то насмешливо.
– Ну… Всегда.
Он замолчал, подумав, что свернул куда-то не туда. Оба понимали, что это неправда. Но оба понимали и то, что он имел в виду. А потому, теперь, когда начало было положено, Лесли, остановив качели, наконец решилась заговорить сама.
– Хочешь, скажу, почему мы сюда пришли?
Джесс огляделся по сторонам, как будто благодаря этому он смог бы догадаться и сам. Но подсказки вокруг не было, и быть не могло.
– Да.
Он вновь смирился с ролью ведомого. А Лесли вдруг поняла, что не знает, как это объяснить.
– Понимаешь… Когда мы были детьми, всё было как-то… проще, что ли. Мы не задумывались над тем, над чем задумываемся сейчас. Я имею в виду, что и ты, и я – мы сейчас другие люди. И мы никогда не думали, что ими станем. Жили только сегодня, да?
Да, Джесс отлично помнил, что такое жить одним днём, никогда не задумываясь о будущем – годе ли, дне ли, часе. И ещё лучше он помнил, чего ему это стоило. Но мысль Лесли он пока не улавливал, хотя и догадывался, куда она клонит. Она, тем временем, продолжала, уставившись уже куда-то вдаль, за горизонт.
– А хуже всего то, что, когда ты оглядываешься назад, ты… практически ничего не можешь вспомнить. Из существенного, я имею в виду. Как будто пытаешься оценить пройденный путь, а видишь только расстояние – десять лет, двадцать… И ты не можешь понять, где та точка, которая отделяет тебя тогдашнего от тебя сегодняшнего. И какая она вооб

утра симпатична
А смотрите, че нашел вот:
http://www.burgud.com/
Сайтец на аутентичном монгольском. Выглядит стильно, запилен китайскими монгольцами.

В этой связи хочу сообщить одну мысль, которая вертится в голове довольно давно.
Китайские монгольцы пользуются этим письмом по инерции, потому что его им никто директивно не заменил ее на кириллицу/латиницу.
Монгольцы монгольские и российские регулярно на него перейти грозятся и стенают - ах де, оно такое красивое, ах оно такое исконное, такое чингисханное, но не переходят.
А почему? Да потому что оно пиздец неудобное.
Причем неудобство тут не только в технической части, для преодоления каковой существует спектр средств от откровенных самописных костылей до системной поддержки в юникодах и новейших виндах.
Неудобство его фундаментально.
Чтобы нормально читать на нем, нужно хорошо знать а) язык, б) контекст. Почему? Потому что в нем:
1) мало букв: в принципе не различаются д/т, о/у, ө/ү; с грехом пополам различаются г/х и а/э.
2) те что есть - страх как похожи друг на друга и на сочетания друг друга: -н в конечной позиции и перед согласными не отличается от а/э, г/х рядом с ними превращает текст в нечитаемую расческу одинаковых черточек, в конечной позиции - аналогично черт ногу сломит (+ ряд неупомянутых примеров).
3) орфография - глубоко историческая, уровня английского с французским. Слова и аффиксы зафиксированы примерно в том виде, как они выглядели во времена Чингисхана, если не раньше.
Оно еще куда ни шло, когда традиция непрерывна, как в упомянутых языках, но если она прервалась - пиши пропало. Кто из русскоязычных без спецподготовки сейчас скажет, где писать ять, а где е, где юс малый, а где у, этимологически верно расставить еры, вспомнит, что Псков - это Пльсковъ, а Брянск - это Дьбряньскъ, а главное - будет готов все это взять и выучить?

Конечно, еще при жизни письма предпринимались попытки это дело исправить - ввести дополнительные буквы, модернизировать орфографию, за которые еще можно было бы побороться, но такой мощной традиции они не дали и "восстановители" продолжают цепляться именно за эту архаичную и нежизнеспособную "престижную" норму.