К сожалению, всё-таки пришлось писать большую часть этого поста уже в другой день, с другими эмоциями и настроем. Объективно, мне многое тут не нравится – то, как я пытался натянуть своё видение на реальных творцов в 4 и 5 абзаце, абсолютно мусорная попытка вспомнить былые воспоминания в половине 7 абзаца, совершенно зря пережёванный в очередной раз 8 абзац. Но я как мог, постарался донести свою тогдашнюю мысль. Я говорил про 4 часа? Суммарно ушло около 6. А ЕЦ… в тот раз я составил про неё ещё один пост, но его время придёт уже с релизом. И наверное, больше даже не надо ничего о ней говорить. УН хорошо писалась, когда её никто не ждал и я мог позволить себе раз в полгода сообщить о завершении ещё одной главы. А зачем подгонять рожающую гору мышь?
Получается, я действительно обозначил 2 разных подхода одной и той же фразой. Поскольку ты, к счастью, пошёл в несколько другом направлении, постараюсь совместить ретроспективу с ответом. По сути, это действительно цитата. В 2007 году, на фоне набирающих популярность и влияние трендов на толерантность и снижение возрастных рейтингов, за чем строго следят издатели, начинающие активно вмешиваться в процесс разработки, выходит Ведьмак - по-настоящему славянская игра, решившаяся бросить вызов доминированию Запада, при этом даже не выходя на их площадку и играя по своим правилам. "Взрослый" дух был ничуть не менее важной особенностью игры, чем сюжет и геймплей. Молодая студия громко заявляла о себе на весь мир, и на коробках с дисками не было обычного краткого описания игры. Вместо него игроков знакомили с заявлением директора, призванным отразить идеологию студии. Оно начиналось слов: "Мы хотим делать игры, которые нравятся нам самим". По крайней мере, мне кажется, что это было так. Каких-либо подтверждений не нашлось, даже ничего похожего на подобную фразу нет
Знаешь про разницу между понятиями "блогер" и "контентмейкер"? Её, по сути, нет - оба занимаются одним и тем же, разве что кто-то скажет, что вторые - петухи побольше первых. Но некоторые блогеры любят заявлять, что они не блогеры, а контентмейкеры. Блогеры, говорят они, ориентируются в первую очередь на свою аудиторию, чтобы получить с неё доход. Им важно не терять аудиторию, а приобретать её. А я делаю контент, которым делюсь с желающими. Кому он нравится - проходите, будем вас радовать. А кому нет - вас никто не держит, но не жалуйтесь - я делаю то, что нравится и хочется в первую очередь мне, и что-то менять ради того, чтобы вы великодушно делали мне аудиторию, не собираюсь. Так вот, я ни в коем случае не блогер и вообще ни разу не медийная персона, но когда дело касается какого-то контента, я отношу себя ко вторым.
Есть категория блогеров/контентмейкеров, которые меня не то чтобы бесят, но частенько вымораживают. В первую очередь это те, кто заискивают и выпрашивают, скажем, лайки. Причём в подобной "товарности" отношений - я вам контент, вы мне вознаграждение - я не вижу ничего плохого; как-никак, это всё же труд. Но вот на фикбуке я встречал немало авторов, от которых частенько можно встретить такие высказывания: "Если вам будет нравиться, я напишу следующую часть" а у меня такого нет? Лол, кажется, тоже хотел где-то что-то такое поставить, но с шуточкой в сторону следующих произведений. Эмм... А ты вообще уверен, что достаточно вовлёк нас в историю, привязал к героям, раскрыл интересные особенности мира, чтобы мы тебя ещё и уламывали нам подарить продолжение? Я вот нет. И когда я такое вижу, мне проще пройти мимо, чем продираться через текст в попытке узнать, понравится ли он мне, и если да, то ещё искать достаточно людей и потом неизвестно сколько ждать, а то и вообще не дождаться. Некоторые вдобавок, на основе отзывов, вносят в произведение изменения специально для того, чтобы угодить аудитории и получить от неё большую отдачу. Чтобы оценить эффективность такого подхода, достаточно посмотреть на одно из крупнейших кинособытий последних лет - Звёздные войны Эпизод 9, целиком снятый именно по этому принципу. И снова - улучшать произведение, грамотно работая с фидбеком, это хорошо, но не для того, чтобы кому-то угодить, используя откровенную манипуляцию. Понятно, что это делается в основном для привлечения внимания, но к тем, кто таким образом добровольно слагает с себя ответственность за судьбу своего детища, я зачастую испытываю только презрение, и, иногда, жалость я могу скрывать это, но в душе я тот ещё ЧСВшный ублюдок. И не потому что они, по сути, перекладывают на меня решение своих вопросов, а потому что постановка самой возможности продолжения работы в зависимость от посторонних людей говорит о том, что сам автор не уверен в значимости, нужности и достойности своего труда, а это, я считаю, очень плохо, особенно для творца. Если им нужно активное подбадривание для того, чтобы видеть в своей деятельности смысл, значит, они сами не верят, что там есть что-то, что будет само приковывать к себе читателей. Они хотят не писать, а чтобы их читали.
Возьмём ту девушку. Допустим, она потеряла интерес к своей работе. Но что-то ей двигало, когда она начинала? По какой-то причине она думала, что будет неплохо написать произведение на выбранную ей тему. И вот вскоре она говорит, что постарается что-то придумать, если читатели захотят видеть продолжение. То есть, на данный момент этого продолжения у неё нет. И никаких идей для него тоже нет. Более того, у неё нет даже представления о том, чего от неё будут ожидать. Но если люди выскажутся в пользу продолжения, у них будут какие-то ожидания от неё. И что она сделает? По-быстренькому накатает что-нибудь, что придёт в голову? Или будет долго думать, затягивая процесс? Во втором случае стоит ожидать, что рано или поздно людям ждать надоест. Даже если они и будут относиться к этому так, что, мол, пиши сколько нужно, мы пока почитаем что-нибудь другое, а как будешь готова, придём. Но вот в её понимании она будет вынуждена раз за разом обманывать ожидания своих поклонников, что может сказаться на ней отнюдь не положительным образом. Или же первый вариант – наспех, без интереса и энтузиазма, собранный текст "просто чтоб было". Не факт, что он будет хорошим или продуманным. А главное - понравится ли это читателям? Не решат ли они, что раньше было лучше и скатилась? А ведь есть ещё и подвох, который легко не заметить за этой дилеммой - после того, как она напишет ещё одну главу, точно такой же вопрос встанет снова. И снова. И снова, пока не завершит работу окончательно тем или иным способом, включая полную отмену. И с каждым разом, какой бы путь она ни предприняла, число её читателей может всё падать. В любом случае, кто-то будет недоволен. Каково ей будет вкладывать в это силы и видеть, что это приводит только к тому, что от неё отворачиваются? А ведь она даже не хотела всё это писать. Потратив столько сил и времени на своих читателей, она рискует в один момент обнаружить, что осталась либо без того, либо без другого. Это, конечно же, только предположение о том, как всё может быть. Но это неизбежное зло подобного отношения. Каждый рано или поздно сталкивается или с тем, что кто-то перестаёт его читать, или с тем, что у него уже нет сил продолжать этим заниматься. Конечно, могут прийти новые читатели. Но это уже не те же люди, что когда-то хотели продолжения, заставляя перенапрягаться помимо своего желания. Её навык может возрасти, а интерес вспыхнуть вновь. Тогда можно будет сказать, что она пересилила себя и добилась своего. Вот только изначально она этого не добивалось, и кто знает, не предпочла бы она потратить это время как-то более толково? Сейчас я не буду погружаться в тему соответствия ожиданиям и расставлением приоритетом между собой и другими людьми, но факт остаётся фактом - когда ты направляешь все силы на то, чтобы удовлетворить других, рано или поздно ты можешь прийти к тому, что они не считают тебя удовлетворяющим. И если ты оцениваешь свои дела (осмысленность, нужность, правильность и любое прочее) по тому, как на них реагируют другие, ты мало того, что можешь, скажем так, потерять в этом себя, так ещё и можешь остаться собой глубоко разочарованным. И всё это будет оказывать весьма неприятный эффект как на твою жизнь, так и на творчество. Надеюсь, ничего из описанного выше с ней не произойдёт; мне кажется, что она это делает всё же из благих побуждений, и я лишь хочу, чтобы она нашла свой путь.
Есть другой сорт писателей. Те, кто ставят себе определённую цель и стараются следовать ей, исходя из каких-то своих представлений и побуждений. Их, как правило, слабо волнует мнение читателей по поводу того, что, как и зачем они делают. Важнее всего они считают именно свои идеи. И если их идеи сталкиваются с окружающим миром, они чаще предпочитают именно их. Причём это касается не только самого творчества, но и того, что происходит вокруг него. Как Льюис, который отстаивал правильность христианской морали концовки, в которой все умерли и попали в Рай, кроме безбожника, оставшегося страдать на Земле. Как Урсула Ле Гуин, которая много лет отказывалась печатать своё произведение с мужским псевдонимом, без которого путь в литературу ей был закрыт. Как и многие другие, вступавшие в противостояние с читателями и издателями за возможность сделать то, что считают правильным именно они, а не те, кто будет их читать и оценивать. И если что-то пойдёт не так, они могут решить, что проблема в самих читателях, которые, например, чего-то не поняли. Или в том, что они сделали что-то не так, преследуя свои цели. Но они вряд ли решат, что плохи, потому что им кто-то сказал, что кому-то не понравилась их книга. Потому что кому-то понравится. Если тебя прочитало 2 человека, и одному понравилось, а другому – нет, как понять, хорошая она или плохая? Можно ориентироваться на внутреннее ощущение. Можно – на цифры: тиражи, купленные экземпляры, гонорары, отзывы. Но они не отражают действительных качественных показателей. И в конечном итоге приходится выбирать, что для тебя важнее – твоё мнение или мнение аудитории?
Я не претендую на правильность своих суждений, но мне кажется, что такое разделение существует. И оно не про то, как автор воспринимает своё произведение, а про то, что он от него ожидает, кому он пытается угодить. Потому что творчество, как сказал один человек, – это демонстрация чего-то своего другим людям; но только ты (это уже добавляю я) решаешь, что и как именно показать. Можно писать так, чтобы понравиться тем, кто, как ты думаешь, будет тебя читать; можно определить, что они любят, а что нет, какие ходы, приёмы, сюжеты и персонажи с большей или меньшей вероятностью придутся им по вкусу, тасовать их так, чтобы они не могли (или, наоборот, могли) предугадать, как они будут использованы, и пришли в восторг от того, как ты это сделаешь. Это относительно безопасный вариант, манящий своей привлекательностью, но сопряжённый с большим риском; не плохой, нет – скорее классический – борхесовские 4 цикла ниже; под спойлер оно не прячется, поэтому будет просто отделено именно об этом. А можно о желаниях читателей вовсе не думать, оттого ли, что не собираешься им потакать, или оттого, что в принципе не можешь заранее просчитать их настроения; в этом случае ты смотришь лишь на то, как текст будет нравиться лично тебе. Ты можешь, как ты сказал, набросать схематичный набросок, который в будущем позволит тебе вспомнить, что ты представлял в тот момент; или можешь постоянно доводить текст до совершенства, как ты его понимаешь, чтобы потом посмотреть на него и подумать, что ты от него в восторге – это вопрос твоих личных предпочтений и вкусов, твоего выбора. И уже от этого будет зависеть реакция – от того, кому ещё, помимо тебя, придётся по нраву то, что ты сам хочешь видеть в тексте. Вот эта разница, которую я называю "для себя" и "для других". Автор, пишущий для себя, похож на мальчика, который ищет своё сокровище, не интересуясь богатством и известностью – ему достаточно знать, что самая прекрасная и ценная вещь из всех, какие он мог заполучить, стоит у него над камином, даже если больше об этом никто не знает; он получает удовлетворение уже от того, что её сделал или добыл именно он. А пишущего для других можно сравнить с отправившимся в путешествие путником, для которого главное – суметь показать результат своих трудов в надежде на то, что он понравится кому-то помимо него, даже если сам он не считает его выдающимся, но знает, что кто-нибудь да сочтёт его важным, полезным или просто приятным.
И в моём опыте именно первые чаще создают произведения, которые откладываются сильно и надолго. Можно вкладывать в свои творения всего себя, но при этом рассчитывать на их просмотр другими. И показывать другим то, что ты хотел сделать лишь для самого себя, тоже можно. Но, как правило, только в одном случае ты можешь видеть автора как он есть. И не потому что он творил, думая, что этого никто не увидит. А потому что делал это так, чтобы потом, в соответствии со своими критериями, суметь поставить себе и своему труду высшую оценку, какую только сможет. Ты не прав в одном – Терабития это проект полностью, исключительно "для себя". Начиная с того, что я начал его писать, чтобы у меня была паста, с которой я мог смеяться. Продолжая тем, что я хотел увидеть развитие этой истории. И заканчивая тем, что не было уже никого, кто был бы в этом заинтересован; даже с тобой мы утратили связь, при том что и к этому моменту я давно уже не писал и не скидывал новых фрагментов. Один раз я попытался её куда-то выложить, и от меня ждали продолжения, но я знал, что не могу его дать, и не торопил себя, боясь выдать кусок кала, завёрнутый в красивую обёртку. А ты знаешь, сколько раз я впоследствии говорил себе, что это никому не нужно? Не было нужно и не будет. Зачем людям корявый фанфик-продолжение Моста в Терабитию, когда у них есть замечательная книга, потрясающий фильм и куча других вещей, на которые они могут тратить свои жизни? И из которых они явно почерпнут больше, чем из чьих-то очередных идей по хэппи-энду? Чёрт побери, да мне и самому это было не нужно, и я знал это! Я знал, что, хоть мне и было весело поначалу, теперь это лишь мучительный труд, который мне в итоге ничего не даст. От его написания я не узнаю и не пойму ничего нового, а если куда его и выложу, то лишь в какие-то тематические места, где мне проку от его существования тоже не будет. История? Мне на неё давно плевать. Анализ и видение оригинала? Уже давно и много раз выложено в единственное место, которое имеет значение. Переосмыслен? Просто… нет; только не с этим произведением. И каждый раз, я клянусь, каждый раз, когда я вспоминал о бессмысленности своей работы, я говорил себе всегда одно и то же: «Пиши это не для них. Пиши это для себя». Да, это никому не нужно, и тебе в том числе. Но ты когда-то этого хотел, ты давал обещание; ты до сих пор ненавидишь за то, что нагло обманул ожидания кучи людей, и презираешь за то, что бросил на пол-пути любимое дело как делаешь всегда. Не сможешь написать достойное оригинала продолжение? Пиши так, чтобы оригинал был достойным тебя. Много лет назад я посмотрел «Пролетая над гнездом кукушки» ради одной сцены, о которой прочитал в журнале, и хоть я и знал, чего ожидать, эта сцена до сих пор остаётся моей любимейшей во всём мировом кинематографе: «Я хотя бы попытался». Попытаться для тебя недостаточно? Лучше не сделать вообще никак, чем сделать плохо? Не показывай никому. Пойми, как ужасно это написано, спрячь в стол и не доставай никогда. Но сделай всё для того, чтобы каждый раз, как ты вспоминал, а что ты вообще в своей жизни сделал, ты мог посмотреть на ящик стола и подумать: «Я сделал дело всей своей жизни – исключительно для себя. Чтобы я мог гордиться и восхищаться не тем, как я его сделал, а именно тем, что сделал». Потому что иначе так и будешь до конца жизни смотреть в зеркало и видеть там человека, который так и не доделал МвТ 2. И снова и снова слышать его стенания, что вот когда он наберётся больше опыта, умения, уверенности в том, что творит, вот тогда и можно будет посмотреть, может ли из этого получиться что-то неплохое. А до этого он боится. Стесняется. Не видит смысла. Так вот тебе смысл: сделай это – и будешь смотреть на него, в прошлое, и ухмыляться: «А у меня получилось». И я садился и писал – чтобы когда-нибудь, в будущем, вспомнить этот момент, вспомнить, как мучительно и тяжко мне было, и искренне, а не наигранно, порадоваться тому, как всё замечательно вышло.
Чёрт, я здесь явно перегнул палку может быть, это кого-то вдохновит; хоть так меня это оправдает. Следовало остановиться где-то после слов «исключительно для себя», потому что в реальности где-то после них я и останавливался. Потому что в реальности я вообще не верил, что мне когда-нибудь удастся это закончить. И, разумеется, за пределами своих влажных мечт не мог и предположить, что мне это будет нравиться; хотя я знал, что кому-нибудь это точно понравится – какому-нибудь непридирчивому фанату, который любой истории рад, и чем глупее, тем лучше. Но вот мы здесь. Мы здесь, потому что раз в несколько месяцев я действительно зажимал себя в кулаки и не отпускал, пока не напишу что-то лучше всего предыдущего. Глубже. Интереснее. Потому что этими критериями я тогда руководствовался. Я мог бы пойти по лёгкому пути и сделать то, чего ожидал бы от подобной истории сам: наивно-идеалистическая дружба, симпатия с первой и до последней страницы, может быть, неаккуратная, но взаимная любовь. Без путешествий по мирам, без размышлений о жизни, без чернухи, в конце концов. Хотя не знаю, было ли бы это действительно проще писать. Но я хотел писать о том, что мне, именно мне, интересно увидеть я такое уже говорил, но хочу повториться ещё раз – художественным руководителем текста было не "Интересно будет, если события развернутся вот так", а "Интересно, а что будет, если события развернутся вот так?". И именно то, что я читал о реакции вот на это, на то, что я ни в хуй не ставил чьи-то ожидания, мной ощущается как триумф: а другим это тоже интересно. Значит, я не один такой дурачок. Значит, это кому-то было нужно. А вот тот, другой вариант – нет. По крайней мере, не тем, перед кем ты хочешь хвастаться. И не тебе уж точно.
И вот мы здесь. Снова. Долгие годы мучений слились в единую точку наслаждения, настолько мимолётную, что я и сам не замечаю, как мы вот уже полгода обсуждаем одно и то же. Текст, которым я жил так долго, который всегда был каким-то необозримым будущим, стал уже забывающимся прошлым. Были времена, когда я говорил себе, что даже умирать не имею права, пока его не закончу. И делал всё для того, чтобы этот момент наступил поскорее, чисто на всякий случай, потому что никогда не знаешь, что припасено для тебя у матушки-природы, у которой, как известно, заботы о твоих планах нет. Теперь можно идти по жизни полегче, не боясь, что ты чего-то не успеешь. Но вот появилась новая идея, о которой мне было бы интересно написать. И как я уже сказал, вместе с ней пришло понимание того, что я должен её рассказать. Обязан. Это уже не текст, который я пишу для себя, потому что мне интересно с ним поиграться. Это то, что я ХОЧУ показать людям. Это текст, который я пишу для других. И поэтому я спешу, поэтому не могу откладывать его на 10 лет. Вот почему я так говорю об этой столь важной для меня разнице в подходах. Потому что в этом случае, ты всё равно хочешь сделать свой текст как можно более качественным. Но уже не для того, чтобы потом им любоваться, а чтобы люди, читая его, видели всё, что ты хотел показать. Это гораздо более требовательное мерило. В случае ошибки простить себя будет гораздо сложнее, а исправить и вовсе невозможно. Но для этого, возможно, стоит идти на компромиссы. Есть случаи, когда предпочтительнее показать незаконченные черновики и в паре слов объяснить задумку, чем долго и усердно корпеть над шлифовкой. Это – из них. Но я надеюсь, что до этого не дойдёт. И вот я снова вынужден жить ради текста, но уже по совершенно иной причине. Да, подходы могут быть разные, но какая разница, если все они проявляются одинаково? Нужно только определить тот, который будет толкать тебя вперёд, а не тянуть назад. Оба могут с этим справиться. Но для этого необходимо всё-таки понимать, что нужно тебе, а не твоей аудитории.
Историй всего четыре. Одна, самая старая — об укрепленном городе, который штурмуют и обороняют герои. Защитники знают, что город обречен мечу и огню, а сопротивление бесполезно; самый прославленный из завоевателей, Ахилл, знает, что обречен погибнуть, не дожив до победы. Века принесли в сюжет элементы волшебства. Так, стали считать, что Елена, ради которой погибали армии, была прекрасным облаком, виденьем; призраком был и громадный пустотелый конь, укрывший ахейцев. Гомеру доведется пересказать эту легенду не первым; от поэта четырнадцатого века останется строка, пришедшая мне на память:
«The borgh brittened and brent to brondes and askes» Данте Габриэль Россетти, вероятно, представит, что судьба Трои решилась уже в тот миг, когда Парис воспылал страстью к Елене; Йитс предпочтет мгновение, когда Леда сплетается с Богом, принявшим образ лебедя.
Вторая, связанная с первой, — о возвращении. Об Улиссе, после десяти лет скитаний по грозным морям и остановок на зачарованных островах приплывшем к родной Итаке, и о северных богах, вслед за уничтожением земли видящих, как она, зеленея и лучась, вновь восстает из моря, и находящих в траве шахматные фигуры, которыми сражались накануне.
Третья история — о поиске. Можно считать ее вариантом предыдущей. Это Ясон, плывущий за золотым руном, и тридцать персидских птиц, пересекающих горы и моря, чтобы увидеть лик своего бога — Симурга, который есть каждая из них и все они разом. В прошлом любое начинание завершалось удачей. Один герой похищал в итоге золотые яблоки, другому в итоге удавалось захватить Грааль. Теперь поиски обречены на провал. Капитан Ахав попадает в кита, но кит его все‑таки уничтожает; героев Джеймса и Кафки может ждать только поражение. Мы так бедны отвагой и верой, что видим в счастливом конце лишь грубо сфабрикованное потворство массовым вкусам. Мы не способны верить в рай и еще меньше — в ад.
Последняя история — о самоубийстве бога. Атис во Фригии калечит и убивает себя; Один жертвует собой Одину, самому себе, девять дней вися на дереве, пригвожденный копьем; Христа распинают римские легионеры.
Историй всего четыре. И сколько бы времени нам ни осталось, мы будем пересказывать их — в том или ином виде.
