>>50850Ну я выше писал определение свободы которым пользуется Качинский, ну и я, отстаивая его мысли. У него это действительно несколько своеобразно, сейчас опишу подробней.
Людям психологически важно ставить цели, двигаться к ним и достигать их. Свобода это возможность достигать цели связанные непосредственно с жизнью индивида.
Само это целеполагание делится на три категории. В первой находятся цели, для достижения которых требуется минимум усилий и удовлетворение от достижения которых также минимально. Во второй, цели, для достижения которых необходимо затратить существенные усилия и которые вознаграждаются значительным удовольствием. В третьей, цели, достижение которых принципиально невозможно и стремясь достичь которые человек неизбежно столкнётся с разочарованием и апатией. Свобода, или власть над своей жизнью, это когда удовлетворение всех важнейших потребностей человека находится во второй категории, так как тогда человек может получать удовлетворения просто живя.
Городской человек же перемещает эти цели в 1 и 3 категории, а 2 остаётся пустой и заполняется суррогатными стремлениями вроде науки, хобби, навязанных пропагандой стремлений. Например для удовлетворения потребности в еде не нужно затрачивать практически никаких усилий, а вот потребность в безопасности не может быть удовлетворена принципиально, потому что функцию обеспечения безопасности человек возложил на охранительные органы, на санэпидемстанции, на сотрудников атомных электростанций и различные проверяющие органы, тем самым как бы помещая себя в среду постоянной нервозности. Вот Реймуфаг параноит насчёт коронавируса. Параноил бы он, имей он возможность активно повлиять на вероятность заболеть? Например изолировать себя от общества на год или два, пока всё не сойдёт на нет. Нет, он не имеет такой возможности, не может защитить свою жизнь. Зато покушать он может очень даже легко.
Крестьянин при феодализме несвободен юридически, но по факту у него гораздо больше опций по влиянию на собственную жизнь. Современный городской житель же свободен юридически, но по факту он не может вообще ничего кроме как быть полезным для системы. Не для семьи, не для самого себя, а в первую очередь для общества. Человеку предоставляется свобода в тех аспектах, которые являются несущественными для поддержания системы, например свобода вероисповедания (если конечно человек не верит во что-то опасное для общества) или свобода выбора товаров на полках (но он не может легально купить ничего что угрожало бы обществу) и т.д. При этом "система" это технологическая среда в принципе. Она не обладает какой-то злой волей, просто она формирует глобальный мир где все от друг друга зависят, а интересы семьи или индивида становятся невыгодными для её поддержания. Всё это Качинский называет сверхсоциализацией, когда быть интегрированным в общество становится первостепенной целью каждого её члена, а само общество при этом огромно и обезличено и механизмов повлиять на него нет ни у кого.
Технологические новшества, каждое из которых в отдельности кажется нам здоровским и полезным, в совокупности оказывают разлагающее и максимально угнетающее свойство на индивида. Но сверхсоциализация требует от человека быть в форме, поэтому неизбежно появятся технологии позволяющие снизить угнетение и депрессию: это и пустые развлечения, и антидепрессанты, и, в будущем, генетическая терапия. Таким образом человек сможет поддаваться ещё большему, немыслимому угнетению со стороны системы, она начнёт буквально формировать его личность, только для поддержания самой себя. Новшества, изначально необязательные, станут со временем
фактически обязательными. Например сейчас никто не заставляет подавленного человека пить антидепрессанты, у него есть и юридический и фактический выбор. Но когда подавляющее число членов общества будет пить антидепрессанты и степень угнетения возрастёт, подстроившись к новому уровню довольства, у индивида уже не останется такого выбора, если он конечно захочет встроиться в общество. А он захочет, потому что сверхсоциализация.
Любая система стремится к самоподдержанию, для которого необходим тотальный контроль над потенциально опасным поведением индивидов членов общества. Но без технологий, уровень довольства людей ограничен, и чрезмерно угнетающее людей общество терпит крах. Технологическое общество же может угнетать людей бесконечно долго и бесконечно сильно, поскольку люди в нём живут в мире суррогатных целей и в общем-то вообще теряют связь с реальностью и с ощущением собственной жизни.
Сорри за стену текста.
