Он был человеком, которого, по тем временам, назвали бы «молодой специалист». За этой фразой, чаще всего, скрывался университет, оконченный месяц назад, наивность и амбиции, присущие каждому вчерашнему выпускнику. Он не был исключением. Проработав месяц в столице, он уехал в город, о котором написано выше. В столице его ничего не держало – его родители с первыми проседями на висках окончательно оккупировали дачу, а старшая сестра поселилась в доме напротив, и зимой частенько заглядывала на чай. Уехал он по поручению компании, на которую он работал, как единственный в своем роде специалист, который нужен на каждом заводе и без которого завод встанет и закроется, а город зачахнет и опустеет.
Ну да что я все город да город? Назовем его Нск.
А, может, в Нск его сослали, за то, что он начал встречаться с дочкой директора? Злые языки говорили разное.
С его приездом в город ничего ровным счетом не изменилось. Завод как работал, так и работает, на нем трудятся люди, им платят зарплату. Он познакомился с соседями, пожилой супружеской парой. Муж был учителем игры на пианино, а его жена работала в мясной лавке. Вместе они жили уже 30 лет, и, по слухам, прожили еще столько же, регулярно навещаемые сыновьями, внуками и правнуками.
Как оказалось, на заводе молодой специалист пришелся весьма кстати, но он вовсе не был необходимым человеком. Казалось, вообще не было необходимых людей. Ни на заводе, ни в целом городе. На склады исправно завозили сырье, с них же увозили продукцию, каждый день, по расписанию. Приемка и отпуск товара, как вы уже догадались, были одной из обязанностей нашего протагониста. Иногда он брал выходной, и водитель грузовика подбрасывал его до столицы – проведать родителей или прикупить чего-нибудь для дома, что не продавали в Нске. Но в столице все лучше и лучше обходились без него, да и список необходимых вещей становился все короче. В какой-то момент его поездки прекратились, а визиты к родителям превратились в телефонные звонки.
Однажды утром заморосил дождь. Часто ли вы удивляетесь утреннему дождю? Вряд ли, особенно, если по телевизору обещали пасмурную и холодную погоду. Но к обеду дождь вовсе не прекращался, а наоборот, усилился, и к вечеру стал настоящим ливнем.
В 4 часа должна была прийти машина, забрать продукцию со склада. Но не пришла она и в 5 часов, когда смена закончилась, и рабочие стали расходиться по домам. Но кто-то должен отпустить продукцию, иначе будет простой, а это чревато последствиями. Итак, наш молодой специалист стал дожидаться машину.
Эту историю мне рассказали именно так. Несколько позже, пытаясь найти того человека, с которым произошла эта история, я услышал несколько отличных версий одной и той же истории. В одной из них, как я помню, все началось с того, что хозяйка рыбной лавки скормила кошке плохую рыбу, а в другой – с того, что заболел водитель автобуса, и некому было его подменить. Тем не менее, сами истории были удивительно похожи друг на друга, и различались только в самых мелких деталях.
Ближе к ночи специалисту позвонили и сказали, что машина не придет, потому что дорогу размыло ливнем. Оставаться более не было смысла. Надев плащ и взяв зонт, он направился к остановке. Простояв на остановке полчаса, он пошел домой пешком – последний автобус давно уже должен был забрать его с остановки, но отчего-то не сделал этого.
Дорога до дома лежала через старый неухоженный парк, который, вопреки всему, не стал неопрятным или негостеприимным. В нем любили целоваться влюбленные парочки, и гулять пары постарше, с детьми, а то и с внуками, но всегда и для всех парк был тихим и уютным местом. Где-то в парке стояла каменную статую неизвестной птицы, похожей на орла. Считалось, что признаться в любви перед статуей есть хорошая примета, и примета эта сулила долгую и счастливую любовь. Но чем ближе был закат, тем сильнее парк пустел, и к ночи в нем не было ни души. Наш протагонист тоже так считал, пока на одной из скамеек не заметил девушку. На ней была простая одежда – юбка и кофта. Волосы и кофточка выглядели мокро, но отнюдь не выглядели пошло. Все впечатление портили черные очки. Было в них нечто инородное, чужое, чуть ли не демоническое. Николай – так назовем нашего молодого специалиста – не смог пройти мимо. Уступив свое пальто, проводив до дома и чуть не подхватив простуду, он начал сомневаться в правильности своего поступка. Катя же простуду таки подхватила – первый раз за свою жизнь она заболела.
Откуда я это знаю? Всегда есть вещи, в которых ты уверен априори, без всяких «почему и потому», аргументированных доводов и логической индукции. Кого могла ждать девушка в парке в полночь? «Никого, разумеется» - скажете вы, и будете правы. Но тогда вас заволнует вопрос «А зачем же она там сидела?» И спросить не позволит этикет – кто знает, насколько это не ваше дело? Но в любом случае в вас проснется романтика рыцарства и вы постараетесь показать себя с лучшей стороны. Все ваши сомнения по поводу «А вдруг я не вовремя, вдруг неудобно…» будут сметены и забиты самохвалами от сохранения её здоровья. Почему же Николая не отпускали тревога и сомнение? Почему он всю дорогу сомневался, правильно ли он поступил? Все сделал правильно – как того требовало его воспитание и человечность, так почему же? Я ответа не знаю.
Впрочем, почему Катя сидела в парке, я тоже не могу сказать. Один пожилой шахтер, встреченный мной где-то в глубинке, от которого я услышал очередной вариант этой истории, сказал мне, что она оплакивала котенка, который навещал её в парке каждый день. В тот день котенок не пришел – то ли его подкормили негодной рыбой, то ли сбил автобус – но Катя продолжала сидеть и ждать. А, может, он придумал на ходу, дабы я угостил его выпивкой –черт теперь разберет.
А Катя простыла. Кашель, красное горло и заложенный нос были у каждого из вас. Вы шли на кухню за вареньем и/или лекарствами и лечились. Но кто скажет слепой, где варенье, где лекарство, и как не перепутать аспирин с пургеном? По-хорошему говоря, надо вызывать врача на дом – организовать уход за инвалидом. Но кто знает, почему Катя не стала вызывать врача на дом? Может, она не хотела чувствовать себя инвалидом? А, может, хотела прогуляться в компании нового знакомого, который оказался довольно неплохим человеком, до поликлиники? Или он оказался человеком, который только обратил на неё внимание?
В любом случае с заботой Николая Катя за несколько дней выздоровела.
***
Спустя какое-то время прогулки в парке стали вполне регулярными. Николай и Катя часы напролет болтали об абсолютно неважных вещах, смеялись и шли дальше, время от времени останавливаясь для отдыха или легкой трапезы – чай и бутерброды с колбасой всегда были вкусны на свежем воздухе. Там же, немного заблудившись и придя к глыбе, напоминавшей собой неизвестную гордую птицу, Николай поцеловал Катю, робко, чем смутил бедную девушку. Впрочем, потом они вспоминали об этом со смехом.
Несмотря на осень, в старом городском парке отчего-то вдруг зацвела сирень, и солнце грело совсем по-летнему. Своими тихими аллейками он полюбился Николаю и Кате. С каждым днем прогулки становились приятнее и приятнее. Но, как-то неожиданно, после того, как опала вся листва, зацвела сирень . Синоптики в недоумении разводили руками – мол, сирень в ноябре не цветет, это нонсенс, биологи облазили бедный куст с головы до ног, взяли пару цветков на анализ, и, не обнаружив ни малейших отклонений, тоже развели руками. Столичные ученые же никак не спешили уделить бедному кусту свое внимание. То ли они приняли эту новость за шутку, то ли списали на проделки желтой прессы – сирень цвела ровно один день, и уже на следующее утро не отличалась от своих соседей.
Город же сошел с ума из-за бедного куста. Можно сказать, что в провинции всякое необычное происшествие обречено на долгую жизнь на языках обывателей. Не было человека, который бы упустил случай спросить друзей и знакомых о новых подробностях этой аномалии, если не сказать чуда, и что удивительно, каждый раз то там, то здесь появлялись все новые и новые, все более невероятные подробности, и к концу недели необычный факт стал обыкновенной небылицей, и не прожил более и дня.
После же этого парк опустел. Старожилы, с охотой травившие байки про город, не рассказывали о камне в парке ничего определенного, даже наоборот – непонимающе морщили лоб и мычали. Парочки, облюбовавшие парк, теперь же его сторонились, даже избегали, а порой просто не замечали. Впрочем, это не мешало Николаю и Кате гулять в нем и дальше, даже наоборот – появилось в их отношениях что-то большее, чем прогулки и один неуклюжий поцелуй.
***
Пожар. Буйство стихии. Разрушение в чистом виде. Безмерно красив и опасен.
Попробуй это сказать тем, кто оказался в горящем доме – тебя порвут на части. О том, что о вкусах не спорят, или же о том, что целее их гибель несогласного их не сделает, никто думать не станет. Впрочем, когда заходит речь о выживании здесь и сейчас, мало кто отваживается остаться человеком. И не надо судить – выживание это вопрос эволюции, а не морали.
Прошло немало времени, с тех пор, как они стали встречаться. Даже тот факт, что Катя слепа, ничуть не мешала – чем больше проходило времени, тем меньше Николай думал об этом. Порой создавалось впечатление, что она на мгновение закрыла глаза, и открывает снова, чуть только Николай глянет в другую сторону. Обязательств на заводе больше не становилось, да и по дому не приходилось больше хозяйничать – в меру возможностей все делала Катя, благо, что делать ничего особенного не приходилось.
Поздней осенью, когда за окном была сырая холодная погода, они сидели и пили чай, коротали время за беседой. Ближе к ночи они пошли спать. Ночью Николай проснулся от едкого запаха дыма и , вскочив, побежал в гостиную, где спала Катя. В постели её не оказалось. Горящие синтетические занавески знатно чадили, и пришлось пригнуться, чтобы не задохнуться.
Из ванной выбежала Катя и с криком «Не позволю!» окатила шторы из ведра. О, какой воинственной она была! Её ночнушка, прилипшая к телу, мокрый платок, повязанный на лицо, её поза – на мгновение она показалась Николаю хранительницой; оеа двигалась, будто и не была скована тьмой незрячих, она кричала, чтобы Николай уходил, но кто стал бы уходить из горящего дома, оставив там слепую девушку? Взяв её за руку, вместе с ней он побежал из дома, прихватив из прихожей пару пальто и шарф. За их перебранку огонь полностью овладел квартирой, и теперь она полыхала, как факел. Выбежав на улицу, босиком, ночью в дождь, они сели на скамейку, обнялись и стали ждать пожарных. Когда Катя начала стучать зубами, пожарные наконец-то приехали и выдали им пару теплых одеял. В машине они быстро отогрелись, и десятью минутами спустя, наряд подбросил их до старой Катиной квартиры.
Неделей позже пожарная комиссия развела руками в попытках найти причину пожара, и от дальнейших попыток отказалась, таким образом квартира загорелась из-за замыкания электропроводки - на том и успокоились. Горелую квартиру привести в человеческий вид строители меньше чем за месяц не обещали, поэтому на некоторое время решено было пожить у Кати. На заводе к беде отнеслись с пониманием и дали внеочередной отпуск, а коллеги по цеху помог кто чем смог.
Наутро, проснувшись в чужом доме, Николай понял, что пожар не был сном, и порадовался, что они оба живы и вполне здоровы. Окончательно разбудил истеричный крик Кати, донесшийся из гостиной. Она кричала, её крик переходил в визг, нестерпимый, почти нечеловеческий визг резал уши, а на глаза наворачивались слезы. Пулей рванув к ней, чуть не запутавшись в тапках, он ввалился в гостиную, и увиденное его шокировало. Она сидела на полу, еле завернутая в одеяло, закрывало лицо руками. В комнате царил жуткий беспорядок – повсюду были разбросаны вещи, книги, бумаги, занавески были смяты, местами даже порваны. Столы, стулья были перевернуты; стеклянные дверцы серванта и вся посуда в нем были разбиты. Розы, стоявшие на столе, ныне валялись на полу, вокруг была разлита вода, осколки вазы лежали рядом. Создавалось впечатление, что в комнату швырнули динамитную шашку не больше пяти минут назад – впечатление портило полное отсутствие копоти и сломанной мебели. Из всей мебели нетронутым остался только диван, на котором спала Катя.
Укутав её в одеяло, и чуть было не обняв, Николай пришел в ужас – с её рук капала кровь. «Уйдите от меня, я – чудовище», - скуля, пыталась она оттолкнуть его, но он лишь крепче обнял её. Когда Катя успокоилась, Николай попытался встать, и только тогда заметил, с какой силой вцепились в него слабые женские руки. «Я никуда не ухожу, я на кухню, за аптечкой», - попытался он её успокоить. Катя закивала и, нехотя, отпустила . Её голова была опущена, с нее все капала кровь. «Видно, стукнулась головой, когда землетрясение тряхнуло. Но какое землетрясение в наших краях? Бред какой-то.» Вид кухни еще раз шокировала бедолагу. Табуретки, стол, шкафы, холодильник с хлебницей и сиреневым сервизом, который так любила Катя – все было на месте. «Быть того не может! Да что же тут происходит?»
Всхлипы Кати быстро вернули Николая в чувства. Взяв аптечку, он вернулся в гостиную.
___________
к: разминка спишь обнадеживает, но мне правда не хватает критики - без нее вдохновение уходит прочь.
