>>8503>>8503> Молодой человек запизделся слегка, как мне кажется.
Когда кажется, креститься надо.
> И это я молчу, что для выхода на такое количество необходимо на протяжении 6 лет изо дня в день, методично съедать по одному изданию.
Ок.
ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ Пожалуй, самая нелепая и глупая простыня, которую мне когда-либо в жизни доводилось писать. Я читаю книги самостоятельно с 4-х летнего возраста. Вообще же читать научился в 3 года. Дядя учил меня названиям разных букв. До сих пор помню, как научился складывать их в слова. Я шёл и держал огромную тёплую мамину руку. Впереди была огромная зелёная надпись. Я назвал то, что видел: "А, Пэ, Тэ, Е, Кэ, А. Апэтэйека?". Какой-то большой мужик повернулся и спросил:
- Ты чо, читать умеешь?
Мне тогда стало очень страшно, потому что читать я не умел, и я честно ответил:
- Нет, просто буквы знаю.
- Это аптека, - сказала мать. Я помню, что подумал: "А Пэ Тэ Е Кэ А, если только с чего начинается, получается аптека". Не помню, что было дальше, но помню, что через три месяца семья переезжала, на новой квартире я сначала заметил "Папа, смотри, какой большой таракан! - Да, их здесь много", а потом пошёл в свою новую комнату и сразу впился в книжку про жадных медвежат (как вкусно смотрелся сыр в советской полиграфии!).
Вычеркнем период 4-6, бо там идут всякие сборники нелепых сказок числом не более 30 (тогда же по чистому недосмотру взрослых осилил какое-то этнографическое издание сказок с весёлой матерщиной). 7-9 - это уже идёт детская литература, всякие совковые научно-познавательные книжки и прочая дребедень, 6 ящиков покоятся на антресолях, округляя в меньшую сторону, имеем около 200. С 10 начинается классическая литература и другие пряники. К 15 годам полностью осилены: серия БВЛ (200 томов) и ряд книжек по теме (200-300). В этом возрасте я начал интересоваться литературой и политикой. Политика - это собрание сочинений Герцена, это Ленин, это статьи Сталина, это "Майн Кампф", всякие полубредовые-полусерьёзные националистические издания общим количеством. Я открыл для себя букинистические магазины и стал собирать свою собственную маленькую библиотеку, жадно прочитывая всё, что получал. Это в том числе полные собрания сочинений Льва Толстого, Достоевского, Чехова, Тургенева, Доде, Пушкина, Михаила Кольцова и др., - все всерьёз от корки до корки, ебанувшись на отличненько), что само по себе уже составляет около 200 томов, это почти вся серия "Ex Libris", не говоря о всякой мелкой мелочи. К 16 годам к списку добавляется религиозная литература, а именно буддизм - 57 книг, учитывая, конечно же, всяких мелких "учителей", и сборники статей по теме. Через полгода я прочитываю свою первую книжку целиком на английском языке, это исторический роман "Peter the Great". По настоянию отца я читаю "Властелина колец", абсолютно меня не впечатлившего, и "Корпорацию М.И.Ф.", которая мне всерьёз понравилась; по его предложениям - Хеллера.
В 17 лет я поступаю на филологический факультет, и в моей жизни появляется много нового. Это литература по исламу (около 40 книг на данный момент), это художественная литература по специальности (около 100 отдельных книжек за два курса), это безумно полюбившаяся мне античная литература и критика, и средневековые уже сочинения по теме, а главное - литература на неродных языках. Чтение неадаптированной литературе величайший из моих учителей считал самым быстрым способом заговорить на чужом языке и "почувствовать" его (а значит, не ошибаться: мол, как-то не по-английски это звучит). Это ок. 60 книг на английском языке, ок. 30 на испанском, 5 на эстонском и 3 на французском, плюс один том Шевченко в оригинале (ооо!), округлённо 100. К началу второй курсы я всерьёз открываю для себя "непризнанную" литературу и взахлёб наслаждаюсь ею, в том числе сборниками современной поэзии (английской, эстонской, и, конечно же, русской). Это никак не меньше 150 книжек. Интересуюсь также историей, но т.к. научная литература не в счёт, то считаем только мемуары да исторические романы - Витте, Ермолов, Верхотуров, Валишевский. Мой дух начинает трепетать, наконец-то я знакомлюсь с "Улиссом", с Камю, Гамсуном, Сарояном, Сенкевичем. Последнего я, чтобы не отставать от подруги в польском, пытаюсь читать и в оригинале, но осиливаю только "Potop" (а это 4 маленьких книжки), причём всё со словарём и через силу. Я собираю и перечитываю любимого Моэма уже в оригинале. К четвёртому семестру от не вошедшей в расчёты философии (всё же научная литература) я плавно перехожу к христианской теологии, ибо интересовался исламом и всяким буддизмом; тут всё больше тоже непонятно-научные энциклики, сборники документов и прочая, и прочая; однаок читаю я и, скажем так, популярные сочинения (того же Меня, например). Я впервые в жизни открываю .djvu и накидываюсь на все дореволюционные издания, которые получается достать. Совершенно честно и по-юношески буйно мною были прочитаны 7 томов Державина, как я после этого разговаривал - лучше не вспоминать (как верно подметил Зощенко, "стрекочущу кузнецу, в зелёном блате сущу, ядовиту червецу, по злаку ползущу" - квинтэссенция Державина).
После второго курса в результате ссоры я ухожу с филологического факультета. Времени у меня вагон, и я могу тратить время на чтение (12 часов в сутки) и борды (5-6 часов). Иногда, в силу глубинной депрессии, борды перевешивают. Читаю я, деморализованный, всё что попало. В одном из букинистических мне отдают ящик нераскупаемой литературы на испанском языке за 200 рублей, и я читаю эти издания в мягких обложках. Поэтому в список входит и добрая сотня всяких "Bajo el terror de las armas", и "Искусство чайного стола", и полюбившийся мне Похлёбкин, и "Эпический мир олонхо". А ещё впервые в жизни я иду в библиотеку не при моём учебном заведении, и нахожу там многое такое, о чём ранее не смел и мечтать.
По убедительным советам окружающих я восстанавливаюсь на филологический факультет, но с переводом на отделение истории зарубежной литературы. Это было время, когда я меньше всего читал. Требуемый куратором опротивевший Фолкнер на русском и на английском, красочные жизнеописания художников да прочих великих людей ("Жизнь Гогена" и т.п.), а также ранее прочитанные и теперь выучиваемые наизусть Коран и Библия - вот и весь "набор" этого времени. Не выдержав испытаний, в ноябре я ухожу с отделения, как оно официально называется, "истории литератур народов зарубежных стран". Видимо, потому что это не моя затея (в отличие от первого места учёбы). Времени снова навалом. Правда, теперь приходится тратить кучу времени на подготовку, но кое-что всё-таки удаётся и прочитать, и кое-что из этого всего я читаю впервые (продолжая наслаждаться любимыми авторами: это всё так же Хармс, Арсений Тарковский,
Le Petit Chose Альфонса Доде и "Дон Кихот" Сервантеса, Пушкин, Моэм, и любимый "Калевипоэг"). Новое - это, например, Канетти (ранее не прочитал в серии "Ex libris"), Мандзони и Бельвелакуа (которыми ранее почему-то брезговал), случайно приобретённые вещи (Никитин, Ирвинг) и те издания "Академии", что я давно купил и до которых никак не мог найти время (а для каких-то и дозреть).
> Поскольку, даже в физическом плане, 2000 книг — это архимного и по площади эти залежи должны занимать обосраться как много места.
Да. Это полные антресоли, практически вся моя комната, 2 шкафа исключительно моих книжек у отца, 3 шкафа его собственных, и ещё около 5 коробок не вывезены от матери.
