>>431500 Соглашусь, что Син требует признания, но он сам противоречивый персонаж: я от вас свалю -- вы без меня не можете, я не хочу быть один -- мне все надоели, надо делать то, что говорят -- но в этот раз я сделаю так, как хочу я. Весь сериал он продвигается от постоянного оглядывания на посторонних
кажется, Аска говорила, что её в Сине раздражает больше всего именно зависимость от чужого мнения к самостоятельному мышлению, но на этом пути он постоянно сталкивается с разными проблемами. То ничего не ясно и ему приходится в незнакомой обстановке только ориентироваться по другим, то его самостоятельные действтя приводят мир к грани катастрофы, то он сам чуть не гибнет от излишней самонадеянности. В конце он оказывается совсем один: Аска в больничке, Рей уже не та, Мисато горюет, гомодруг мёртв, старший гетеродруг застрелен. Тут-то ему и приходится решать в такой обстановке без внешних раздражителей, что делать: пытаться продолжить искать свой путь или, что гораздо проще, следовать тем клише, котоорые он усвоил на протяжении сериала. Почему он оставил Аску на растерзание сериек? Он не мог понять, что внутри него есть он сам, а что -- те Икари синдзи, которые живут в других. Он не принимал те грани своей личности, которые отражались в окружающих и искал того настоящего Синдзи, который где-то там в глубине его самого. Аска звала на помощь. Что должен сделать Син? Правильно, пойти её спасать. Но это то, что настоящий Син действительно желает? Может, этого хочет тот Син, который сидит в голове у Аски? Хочет ли настоящий Син спасать выскочку-Аску, постоянно раздражённую и смеющуюся над ним? Толлько в самом конце Син понимает, что он сам никогда не найдёт своего ядра личности, но что он может познать себя только через окружающих, поскольку все те представления о себе, уоторые он оставляет в чужих умах -- отражения его Я. Поэтому он предпочитает вернуть мир таким, каким он был, чтобы продолжить поиск себя, но в этот раз он уже не убегает, не отмахивается от людей и своих отражений в них. Теперь он знает, что для определения своих желаний надо смотреть не вглубь себя, а в зеркало человеческих отношений. Наконец-то он становится честен с собой.
