>>197626 Вот, например, что я написал после просмотра о первых четырех сериях (Исповедь неполноценного человека):
«Вся моя жизнь сплошь состояла из позора. Да я, впрочем, так и не смог уяснить, что это такое - человеческая жизнь...» - такими словами начинается «тетрадь первая» последней книги Осаму Дадзая, вышедшей незадолго до его самоубийства, «Исповедь «неполноценного» человека», считающаяся автобиографической, и первый эпизод этого аниме. Аниме является экранизацией нескольких произведений японской классической литературы. 1-ая серия. «Двойное самоубийство в Камакуре». Повествование идет от лица молодого человека - Ооба Ёдзо. Он из богатой семьи, говорит, что учится на художника, хотя отец приказал ему поступать в Токийский Университет (тогда - Токийскую гимназию), но, по его заявлениям, уже стало ясно, что у него нет никакого таланта. Ради создания репутации творческой личности, но скорее - потому что ему нравилось заниматься этим (его привлекал антураж, а не идеология), он примкнул к подпольной антиправительственной социалистической группе. На самом же деле, группа занимается только сбором средств, которые потом делятся между организаторами собраний. Ёдзо играет, довольно успешно, роль подсадной утки - «выходца из толпы», которого «проняли» слова агитатора и у которого из-за устройства государства случилась большая «беда». Лето четвертого года эры Сёва (1929). Собрание прерывается облавой. Едзё скрывается от полиции в каком-то баре, где его прячет под своей юбкой от появившегося инспектора официантка (как и все официантки до середины 20 в., - полупроститутка) Маюми (настоящее имя - Цунеко). После того, как инспектор уходит, Ёдзи уходит из бара. Она сопровождает его в качестве прикрытия. Однако на них обращает внимание полицейский в штатском. Маюми мешает полицейскому, Ёдзе убегает. Потом, почему-то решает вернуться и видит избитую Маюми. То, что он вернулся, она посчитала важным знаком внимания. Ёдзе идет домой к Маюми, которая верит, что Ёдзе - революционер. Ёдзе не скрывает от Маюми, что он - бездарный художник-ученик и революционер лишь для вида. Цунеко не желает в это верить, и Ёдзе сдается, начинает подыгрывать ей. Он вспоминает, что всегда подыгрывал другим. Вспоминает, как однажды, в детстве, когда отец спрашивал детей о желаемых гостинцах, он машинально попросил книгу (чего он и хотел), чем расстроил отца, который считал, что лучшим для Ёдзе будет праздничная маска. Едзё переживал, что рассердил отца, поэтому ночью он сам вписал «маска тигра» в блокнот отца со списком гостинцев. Отец обнаружил эту запись только в магазине, но остался доволен, а Ёдзе получил маску тигра, которая ему была не нужна. Еще на протяжении всей серии Ёдзе вспоминает, что был развращен в очень юном возрасте служанками и держал этот факт в секрете от отца по просьбе служанок. «- Как же мне стыдно. - За что? - За то, что я живу.» - эти слова произносит Ёдзе, после своих воспоминаний. «- И мне. Устала. Давай умрем вместе», - слова Цунеко на это. Ёдзе и Цунеко решаются на двойное самоубийство. Они принимают снотворное и прыгают в море с утеса. Цунеко то ли не решается, то ли, как она сама сказала, не может из-за снотворного, она просит Ёдзе столкнуть ее. Он ее сталкивает. Заканчивается серия тем, что его самого находят на пляже едва живого и отправляют в больницу, где он слышит, что его обвиняют в убийстве Цунеко. 2-я серия. «Привидение». Серия начинается с рассказа Ёдзе о том, что, испытывая страх перед людьми, он с детства «дурачил» их - притворялся и старался угодить и рассмешить, чтобы купить их благосклонность (лишить агрессивности). Лишь один человек «раскусил» его - туповатый, некрасивый, бесталанный одноклассник. Ёдзе, опасаясь «раскрытия» решил «подружиться» с ним и, неожиданно, и впрямь подружился. Этот-то и идиот и сделал «пророчеств»: он предрек Ёдзе успех у женщин, от которого Ёдзе потом не будет знать, куда деться. Он же назвал Ёдзе привидением: «- Это - твоя сущность.». Ёдзе понравилась эта идея - сам-то он всегда считал себя не человеком. Воспоминания - сон. Ёдзе просыпается в больничной палате, где узнает, что Цунеко умерла. Тогда же его впервые называют по имени. В аниме оно - Ёдзо. Отец отказался от него, как от самоубийцы, чтобы этот факт не мешал его политической карьере, поручив заботу о нем косоглазому Сибате «Палтусу». К Ёдзе приходит его «друг» - художник Хорики, который научил Ёдзо трюку: закашляться во время допроса и сплюнуть на платок заготовленную кровь. Благодаря трюку расследование заканчивается, едва начавшись: инспектор не желает вести личный допрос больного туберкулезом. Из-за появления фотографии Ёдзо в газете, Сибата забирает его к себе домой, где он живет без права покидать комнату. В доме Палтуса Ёдзо снятся кошмары, вспоминается, что друг-идиот не только Ёдзо, но и Ван Гога, увидев его автопортрет, назвал привидением. Это вдохновило Ёдзо на написание «честных», как чувствовалось, а не как «надо», собственных картин. Проснувшись, Ёдзо решает снова попытаться нарисовать автопортрет себя-привидения. Чувствуя, что сходит с ума, Ёдзо убегает из дома Палтуса. Приходит к своему другу, где встречает журналистку Сидзуко, которая живет после смерти мужа вдвоем со своей дочкой - пятилетней Сигэко. Ёдзо переезжает к ней. 3-я серия. «Общество». Зима 7-го года эры Сёва (1932). Ёдзо живет у Сидзуко как альфонс, Сигэко называет его папочкой. Ёдзо начинает рисовать мангу и даже получает за это какие-то деньги. Потом появляется его «друг» Хорики и вымогает деньги, угрожая рассказать журналистам, где живет «женоубийца». Ёдзо начинает размышлять об «обществе», о котором постоянно говорят люди вокруг него. Придя к мысли, что ему нет места в обществе, Ёдзо начинает пить. По ходу аниме, Ёздо, с момента смерти Цунеко, преследует «привидение» - внутренняя сущность Ёдзо, и видения то мертвой Цунеко, то крови на его руках. В очередной раз, напившись с утра, он стал разговаривать с Сигэко. Та сказала, что хочет попросить бога, чтобы тот дал ей настоящего папу, и сказала, что соседки называют Ёдзо женоубийцей. С Ёдзо случается приступ паники, возникает видение «привидения» и он убегает из дома Сидзуко. Когда он возвращается, он застает Хорики, который принес письмо от братьев Ёдзо с просьбой приехать к сильно заболевшему отцу. Однако, под предлогом, что не может появиться перед высмеявшим его картины отцом раньше, чем станет художником, он берет деньги, присланные на проезд к дому, и идет пропивать их вместе с Хорики. Услышав, по возвращении, с каким теплом Сидзуко сказала дочери, что «Отец пьет не потому, что любит пить, а потому, что он - хороший человек», - Ёдзо уходит на улицу, раскаиваясь в своей слабости, и говорит в никуда: «Простите. За то, что я родился… Простите.» Лежащим под снегом находит его Е-тян (Есико. Кстати, самого Ёдзо в детстве звали Ё-тян) - продавщица сигарет (в лавке, в Японии ими торговали в лавках, это вам не - Мама Рома… Хм… Кто большие варвары? Японцы или итальянцы? Конечно японцы, но простой европейский люд… Нет. Просто в аниме все гораздо теплее.). Он рассказывает, что общество называет его «женоубийца», она же на это отвечает: «Общество - совокупность отдельных людей.» (Одна из немногих «мыслей» автора, которыми он, судя по всему, гордится в книге. В аниме эта банальная мысль вложена в уста Е-тян.) Ёдзо уходит от Сидзуки и поселяется у хозяйки бара. 4-ая серия. «Новый мир». 11-й год эры Сёва (1936). Начинается серия с того, что Ёдзо живет с Е-тян. Есико - его жена. Он неожиданно трезв, но… В гости приходит Хорики. В аниме Есико не безвольная дура, а чистая и доверчивая девушка. Очень красивая. Ёдзо сам обещает бросить пить и просит руки Есико. На первое время он зарабатывает рисованием лживой и порнографической манги о себе-«женоненавистнике», не посвящая в это дело Есико, чтобы уберечь ее чистоту. Теперь же он начал, наконец, рисовать то, что хотел: свои рисунки «привидений». В то время, когда они с Хорики выпивают, приходит редактор-заказчик Ёдзо. Хорики сообщает о смерти отца Ёдзо и уведомляет о похоронах. Ёдзо, пытается сделать вид, что его это не касается, на деле впадая в истерику и напиваясь до отравления. Хорики спускается за водой и видит редактора, насилующего Есико. Ёдзо тоже становится свидетелем этой сцены. Ёдзо в шоке. Он не может оставаться один, но Хорики уходит. Он теперь солдат и, сравнив войну с грехами и страданиями Ёдзо, обесценивает их. Ёдзо же, решил, что Есико сама отдалась редактору, чтобы тот напечатал его мангу, тогда как сама эта манга - бездарна. Ёдзо перестает доверять себе и Есико. А после того, как, следя за ней, он пресекает ее попытку самоубийства снотворным, он сам наедается его. Вторая попытка суицида стала поводом для помещения его в психиатрическую больницу. Ёдзо слышит этот разговор и уходит через окно в зимний день. По дороге он видит марширующих солдат, его рвет кровью на снег. Он приходит в какую-то аптеку и спрашивает лекарство, чтобы перестало быть больно. Заканчивается аниме-версия тем, что Ёдзе находится то ли в предсмертном бреду, то ли в морфийных грезах, где видит себя-«привидение» и говорит, что с этих пор они всегда будут вместе. Рисовка в «кинематографическом стиле». Хорошая, но не запоминающаяся. То же можно сказать и о режиссуре, да и о самой истории. Аниме не следует книге, зато оно гораздо теплее, артистичнее и производит куда больше впечатления, чем книга. Однако музыка в аниме прекрасна! Аниме получилось даже в чем-то трогательным. И выделено в аниме то, что не особенно выделяется в книге. Так, история двойного самоубийства, скорее всего, появилась в книге Осаму Дадзая под влиянием весьма популярной в 1936-1937 году и вызвавшей большое сочувствие у людей истории двойного самоубийства где-то в районе Оисо студента и девушки, пожелавших завершить свои жизни в состоянии целомудренной любви. Нелепое и бессмысленное «двойное» самоубийство в Камакуре от тоски и тщеты жизни Ёдзо и Цунеко прямо противоположно по смыслу и значению событиям в Оисо. Но если в книге это - важный, но преходящий эпизод (гораздо важнее не само самоубийство, а лишь последствия для жизни Оги Ёдзо того, что он был «уличен» в суицидальных наклонностях), то в аниме этот случай проходит красной нитью. Еще бросается в глаза разница в личности Хорики: в книге настойчиво указывается, на его мещанскую мерзость, он скорее «враг» Ёдзе, тогда как в аниме Хорики - обычный, нормальный человек, вполне могущий считаться «приятелем». Конечно, если рассматривать Хорики не сквозь призму Ёзде из книги, а пытаться реконструировать его личность, то он вполне может показаться обычным молодым человеком, не без недостатков, но отнюдь не уродом. Так же и с Ёсико. Если у Осаму она - почти персонаж Достоевского: греховная своей доверчивостью и безгрешностью; то в аниме она - милая и красивая девушка. Почти образец хорошей любящей жены. Авторы аниме описывают больше свое видение, свои ощущения от «Исповеди «неполноценного» человека», чем видение и переживания Осаму. Книга же… Если бы я был молодым, ничего не понимающим и не имевшим времени и знаний для раздумий человеком в Японии той поры (1948 год), то, может быть, я бы и проникся. А так… Выглядит как дешевая скучная поделка. История о жизни, коих тысячи. Ни новых мыслей, ни новых открытий. Не зная японского трудно оценить литературные достоинства, но если говорить об идее и сюжете, то они по-своему примечательны: более банальной жизни в литературе я еще не видел. Обычно, авторы самых «банальных» историй о «сером» человека, вплоть до никчемных советских «бытописателей» 80-х годов XX в., стараются хоть что-то выделить, выпятить, заинтересовать читателя. Фиглярство людей искусства неискоренимо. Эта же книга то ли не получилась, то ли наоборот - вышла очень хорошо: жизнь, жизнь человека, со своими событиями, уникальными, о которых можно рассказать, а иногда и интересно послушать, но она выглядит именно такой, какова и есть жизнь любого человека, если убрать из нее ценимые обществом свершения, - скучно. Жаль времени потраченного на чтение, зато появляется мысль, которую не вкладывал автор: жизнь каждого человека скучна, и каждый человек - неинтересен. Мда… А во рту после прочтения стоит привкус, будто съел бумагу… А может все оттого, что книга в какой-то мере автобиографична. Хоть она и выполнена в стиле мемуаров, но больше она напоминает дневник. И, как и положено в дневнике, автор все-таки старается оправдать себя. Ему кажется, что он исполнен самоуничижительных интонаций, но на деле, в отличие от художественного произведения, автор опускает множество подробностей. Он не смакует мерзость быта и падения, а лишь обозначает их, довольно скупо и стремиться перейти дальше, к следующему эпизоду. А еще, как и в любом дневнике, автор не может не упомянуть о каких-то событиях, мыслях, оценках, которые хоть немного делают его образ лучше, что бы это «лучше» не означало. Долгие в реальной жизни погружения во тьму занимают абзацы, и мимолетные, длящиеся едва ли часы, «обеляющие» стремления, изложены в одной-двух строках. В жизни, «хорошего» по времени в сотни раз меньше «мерзостного», но при чтении ощущение другое: на каждое унижение, приходится один возвышенный порыв, на страницу падения - абзац очищения. (Эти заметки - о сути «дневников» - я написал еще до прочтения эпилога. Осаму, будучи профессиональным литератором, и сам не мог не заметить эту особенность изложения, и отметил этот недостаток особо, прямо указав в эпилоге, что Ёдзе все же чем-то «бахвалится». …что тоже стало еще одним «самооправданием».) Благодаря этой, вполне общечеловеческой черте, повесть не так мерзка, как могла бы быть, и в какой-то степени деликатна. Впрочем, это тоже добавляет бумажного вкуса.
