>>326013 Итак, продолжим неторопливые повествования о буднях метростроевцев, пока все окончалательно не забыли про них.
Сразу же лечь на покой травмированным не удалось. Были срочные работы в поселении, да и медпункт нужно было как-то обустроить.
Кое-как обошлись первоначальной обработкой и старались не тревожить травмированные конечности. Кадолу пришлось стиснуть зубы и терпеть боль в боку, стараясь лишний раз не делать резких движений. Похоже, неправильно сросшиеся кости придется потом ломать по-новой, но тут было ничего не поделать.
На роль врача без колебаний была назначена Удиб. Когда-то она закончила курсы медицинской помощи и интересовалась темой, вдобавок к этому, у нее была с собой кое-какая литерата по теме. По вечерам перед сном теперь она тратила час-два на восстановление навыков и знаний.
В первую очередь занялись подьемным мостом, который должен был закрыть проход на поверхность в районе старого поселения - открытую лазейку для воров-кобольдов. Сразу же решили замуровать и отлично отработавший свое слив в пещеры, который теперь грозил визитами всякой крылатой нечисти, что было метростроевцам совсем уж ни к чему.
Уже когда дварфийский караван, который до сих пор стоял на торговой площади, собирался уходить, Тикут внезапно поняла, что у них нет самого очевидного и необходимого для медпункта - бинтов и ниток. К сожалению, в поселении до сих не имелось семян веревочника, и орагнизовать собственное производство было невозможно. На оставшиеся костяные поделки и пригоршню самоцветов (пошли в дело в том числе и неограненные) Тикут выторговала нитки и несколько довольно длинных веревок. К сожалению, ткани у дварфов в этот раз ни оказалось ни кусочка. Кадол мрачно шутил по этому поводу, что ткань, да и все остальное, легко можно взять задаром, и совершенно бесплатно, вместе с комплектами деревянной брони и эльфийским мясом, но Тикут только отмахивалась от него. Правда, в итоге так и сделали - попросили (или потребовали - Тикут не интересовалась методами Кадола и Каттена) недостающие ткани и нити у прочно прописавшихся на торговой площади эльфов. На расспросы дварфы только пожимали плечами и говорили, что этим хиппарям вообще кажется все до лампочки, и они легко поделились всем требуемым. Странно, как они вообще собрали товар и двинулись так далеко в промерзшие земли, с таким-то апатичным и безразличным отношением к окружающей дествительности.
"Есть у меня подозрение, что они там покуривают какой-то странный вид веревочника. - замечал Кадол - Слышал, при правильной обработке из него может получится крепкая дурь. Секретом правда не делятся, ушастые конспираторы. Может все-таки их стоит выкинуть на мороз? Они странные, а от таких всегда не знаешь, чего ждать "
"А по-моему, славные ребята. Просто у них другое отношение к жизни, более беззаботное. Еще у них отличные запасы добра, которое им по-видимому не особо нужно, да и случись что... Отличная прослойка мяса между крепостью и выходом на поверхностью, э?"- с усмешкой отвечал ему Каттен. Дварфы посмеялись и разошлись по своим делам.
Поселение продолжало свои мирные дела. Для удоства наконец-то устроили колодец, с забором ледяной кристальной воды прямо из аквифера. До это воду черпали где придется, что было не очень-то удобно. Перенесли мастерские и склады для работы с кожей и тканями - этому процессу немало способствовала Сакзул, которая выела всем мозги своими жалобами на предыдущее место под них в районе старого поселения, несмотря на то, что ей приходилось там работать всего несколько дней, когда потребовались кожаные мешки.
Начало последнего месяца зимы. Ликот во всю столярничал в мастерской - подготовливал костыли и деревянные шины. Доделали мост, и немедленно отпраздновали это событие его подьемом, сопровождавшимся стуком кружек с пивом. Мерзкие кобольды больше не должны были тревожить метростроевцев. Каттен (и в свободное время, Ликот) начали выплавку металлов из тетраэдрита, благо топливо было к этому времени заготовлено с запасом.
Конец зимы ознаменовался не очень приятным событием. С дварфийским караваном пришел, как это обычно бывает, дипломат, и, как опять-таки это бывает, остался погостить чуть дольше, чем караван, собираясь догнать его уже потом. В день, когда он хотел уходить, он просил то одного дварфа, то другого открыть внешние ворота, но все были жутко заняты, никому не хотелось идти в поселение, чтобы нажать на приводящий в действие мост рычаг. Бедняга пошел ждать в гости к эльфам. Что там произошло, точно так и не выяснилось. Возможно, его накурили своим эльфийским зельем, а может, общение в течение целого дня с эльфами стало роковым для его рассудка, а может даже, эльфы подговорили или убедили его в подлости местроевцев, которые не хотят его выпускать, но только к вечеру того же дня он с горящими глазами набросился с кулаками на возвращавщуюся откуда-то Удиб. Та не сразу поняла, что происходит, и получила несколько болезненных ударов по плечам и торсу. О дальнейшем она говорила, что это было как будто в тумане. В любом случае, такой ярости от добродушной и немного рассеянной Удиб не ожидал никто, включая, видимо и неудачливого гостя. Одним (!) ударом кирки, которая была у нее с собой, она оторвала тому левую руку, а не менее молниеносным вторым ударом пробила тому череп.
У Тикут было поганое настроение. Она досадовала на себя, на всех дварфов, которые были так чертовски заняты в этот день, на эльфов, которые непонятно что сделали с бедолагой, на Удиб за её внезапную прыть (хотя ей, пожалуй, приходилось хуже всех после произошедшего). Каттен с Кадолом, с топорами наперевес, ходили в гости к эльфам, но те божились, что только угостили дипломата земляничным соком и хлебцами, да развлекали того безобидными рассказами.
Да, убийство дипломата - не то, что обычно улучшает торговые отношения. Спасти могло только одно - свидетелями были только эльфы, которые поклялись в случае чего молчать да сами метростроевцы. Нужно было просто замуровать гроб с трупом где-нибудь подальше, и тогда максимум что им можно будет предъявить - это смутные подозрения.
Дипломат ведь мог просто заблудиться в морозной тундре, догоняя своих товарищей...
Пятый год метростроя начинался мрачно.
Ко второму месяцу весны начали отпускно-санаторный период. Все 4 дварфа с серьезными травмами легли в медпункт, остальные лечили и обхаживали их. Удиб тратила все свое время на лечение. Кости пришлось переламывать по-новой, кое-где пришлось делать надрезы, накладывать потом швы. Дварфийка оказалась в целом неплохим костоправом - недели, проведенные за книгами, возымели свое действие. Иногда ей ассистировала Сакзул, под конец та даже могла сама заменять ее, если Удиб совсем выбивалась из сил. Каттен подносил медицинские материалы, таскал еду и питье, в свободное время он обычно шел работать на грибную ферму.
Все заняло довольно много времени. Так или иначе, в первом месяце лета все были выписаны. Кадол и Ликот полностью выздоровели и восстановились, Тикут и Ризен Удиб посоветовала пока не нагружать травмированные руки и разминать их специальными упражнениями.
Жизнь в поселении вошла в привычное русло. Ликот принялся с удвоенной энергией за свое творчество в ювелирной мастерской. Каттен был провозглашен кузнецом, и потихоньку начал делать из полученного из тетраэдрита серебра первые кривые поделки. Тикут и Сакзул в свободное время занялись шлифовкой стен в комнатах и столовой - жить среди кривых стен с торчащими кусками породы дварфам уже порядком поднадоело. Где-то в это время решили, что неплохо бы поселению завести отвественного за охрану в чрезвычайных ситациях. Таковым был без раздумий выборан Кадол - самый хладнокровный и рассудительных из трех дварфов-мужчин. Вооружение, правда, пока что оставляло желать лучшего. У него был купленный недавно серебрянный самострел, несколько пачек медных болтов руки Каттена, колчан. Из брони он мог похвастать только костяными наручами да медной ермолкой, непонятно откуда нашейдшейся на складе. Каттен пообещал товарищу, что в ближайшее время соорудит хотя бы медный комплект брони для него.
Второго месяца лета мимо проходил караван людей, кажется, первый на памяти дварфов в этих местах. Тикут решила, что торговать пока нечем, и сказала им проходить мимо.
К добру или к несчастью, но людишки слишком долго думали, куда им двинуть дальше... Они стали первым караваном людей в этих местах, который был ограблен первым же в этих местах отрядом гоблинов. Крики и лязг оружия раздавались над тундрой... Можно было только догадываться о деталях этой битвы, но судя по всему, гоблины оказались сильнее.
Дварфы лишний раз проверили, прочно ли запечатан выход на поверхность, и выпили эля за души убитых торговцев в тот вечер.
