>>679113 Сегодня что-то думалось о смерти. И о Нульче.
Смерть была неудивительной для меня с самого детства. Умирали старые родственники, дохли животные под колесами машин, море каждое лето являло труп очередного пьяного идиота. Что поделаешь, жизнь такова. Все имеет начало, все имеет конец. Это же нельзя как-то исправить, так чего трепыхаться, верно?
Mama, help me, I’ve been cursed
Мама, помоги мне, меня прокляли:
Death is rollin’ in every verse
В каждой моей песне мелькает тень смерти.
Candy paint on his brand new hearse
Лаковая краска на его новеньком катафалке
Can’t contain him, he knows he works
Его не остановит: он знает, что он работает.
Fuck, this hurts, I won’t lie
Чёрт, это больно, не стану лукавить.
Doesn’t matter how hard I try
Как бы я ни старался,
Half the words don’t mean a thing
Половина моих слов лишена смысла.
And I know that I won’t be satisfied
Я знаю, что не буду доволен,
So I try ignoring him
И потому стараюсь его игнорировать.
Это лучшее выражение моего мнения о смерти. И все-таки... И все-таки...
Я помню, когда впервые зашел на Двач. "Б" вайпали знаменитой пастой про семью инцестников-копрофилов. Причем только ее начало. А пики приклепляли того художника немецкого, который рисовал всяких чужих. Сперва я испытал недоумение, пролистав 4 страницы одного и того же.
Затем зашел в "а". Оттуда в течении долгих месяцев я качал картинки и читал непонятные стены текста и смеясь над полу-понятными шутками.
Время шло, и мной был прочно обжит вх, б, а, рф и, в последнее время, выживач. Эта борда стала для меня домом. Настоящим уютным домом, которого до сих пор ИРЛ я не чувствовал. Здесь люди со взглядами как у меня, интересами как у меня и жизнью как у меня общались, жили и творили контент. Они были иногда раздражены, иногда чванливы, иногда сложны в понимании. Но всегда оставались своими. Теми, кто не оставят, не предадут, чьи надежды ты не не оправдаешь. Чье сердце ты не разобьешь. Люди, которые принимали тебя таким, какой ты есть. Те, кто не разочаруются в тебе, что бы ты не совершил.
Когда Двач умер, я перекатился на Нольч.
Пару лет спустя умер и он.
Это было чувство, словно у тебя есть старый пес. Облезлый, беззубый, он еле волочит ноги к двери, когда ты приходишь с работы, мажет слюнями твои ботинки, ходит под себя и ужасно воняет. Но ты его любишь, и любишь безмерно, ведь вас столько связывает...
Однажды, когда его голова покоится на твоих коленях, и ты мирно скроллишь интернет, пес глубоко вздыхает и закатывает глаза. Под ним расплывается лужа. И ты понимаешь, что всё.
Ты ждал этого, блджад. Ты понимал, что осталось совсем немного. Достаточно было того, что
несейчас.
Несегодня.
Но это сегодня уже настало. В куске мяса на костях нет ничего от твоего пса. Он мертв.
Ты закуриваешь дрожащими руками и плачешь так, как не плакал на могиле матери. Один, ты остался один.
За окном на детской площадке играют дети. Кто-то на кого-то жалуется матери. Поют нестройным дуэтом алкаши-соседи. Бабка на лавочке называет другую бабку шалавой.
Жизнь продолжается. Она словно кошмар, который не закончится, пока ты не захочешь. А ты не хочешь. Почему-то не можешь открыть глаза.
Может, чтобы не увидеть более худший кошмар?
Две башни пало, третьей не будет.
Всем чаю с мятой, посаны.
Помянем.