>>464987 Ну, как в Узбекистан ехали — ничего интересного. Был тысяча девятьсот девяносто восьмой год, мне на тот момент было одиннадцать лет. В то время туда народу немного рвалось, так что доехали нормально. Вообще, в средней Азии у меня прошло детство, под завязку наполненное такими вещами как говно (сотни его), много всяческой падали, костей, трупов (я жил недалеко от боен, куда непрерывно пригоняли стада баранов и вывозили фуры груженные мясом и шкурами. Запашентус был соответствующий, до сих пор его чую. Также детство мое прошло на кладбищах, больничных свалках, помойках, рынках, где я воровством добывал себе нехитрое пропитание и ништяки, летом — еще и в садах и на огородах, там вообще можно было жить, если на глаза сторожам и садовникам не попадаться. Об этом в другой раз. Там у меня была родня, у которой я и провел детство. Такое сюжетное отступление. Так вот, туда, в Ташкент приехали нормально, в купейном вагоне, как белые люди. С нами ехала благообразная старушка, которая подкармливала меня конфетами, мамаша с лолей моего возраста, с ней мы бегали по вагонам с улюлюканьем. В догонялки играли. Хорошо доехали. Потом продали три квартиры по бросовым ценам, вышло что-то около 30к русских рублей, даже для нулевых совершенно смешная сумма. Тогда, когда начались погромы, цены на жилье просели до пола. Но это еще удачно вышло, у моего дальнего родственника коттедж и вовсе спалили вместе с пасекой. Сам чудом вижил, в пожаре дочь сгорела, вроде. Или жена. Не помню уже. В спешке, с большими для тех краев деньгами мы (я, дядька и бабушка) фактически бежали оттуда. Автобус, которой ехал до Ташкента, в условленное время (около трех часов утра) не приехал, дядька побежал на автобазу договариваться. Нас и еще нескольких таких же путешественников погрузили в раздолбанный пазик и отправили в Ташкент. Дорогу я помню смутно, в основном спал и блевал. Приехали в Ташкент, начались какие-то мутки с билетами, меня оставили на вокзале и куда-то ушли. Я бродил по вокзалу, любовался фонтанами, скучал. Потом все рванулись на таможенный терминал. Все это на бегу происходило, в какой-то фантасмагорической спешке, как в первостатейном театре абсурда. Все куда-то бегут, спешат, кричат, опаздывают. Потом часа три в очереди у терминала. Тоже смутно помню, кажется я падал в обморок. Жара стояла неимоверная, начало июня. Одного мужика повязали прямо на таможне, собака учуяла вещества. Еще у одного изъяли пчог (это такой традиционный узбекский нож). Там эти ножи почти все носят, особенно старики. Длиной такой тесак может доходить до локтя. Когда погрузились на поезд, то я вздохнул с облегчением, посадил свою жопу и решил передохнуть. Все было ровно замечательно до первой же остановки. К поезду кинулась огромная орава местных, таща на себе тюки с различным контрабандным товаром. Хуй его знает, наверное с проводниками договаривались, что, кстати, вполне реально. Я, например, и вовсе без билета ехал, зайцем. Когда проводник проверял билеты, то дядька сунул ему денег и тот отвалил. В общем, эти узбеки тащили, волокли и сували свою полажу и в тамбур и в окна, просто неебическое количество их. Мандарины в основном, яблоки, груши, дыни, арбузы, финики, мочалки почему-то, чеснок. Баулы (по всей видимости со шмотьем, мягкие), ящики какие-то, хуй пойми с чем. В общем, когда поезд тронулся, то вагон был просто забит этой хуетой чуть менее, чем на половину. Потом пришел проводник и просто повыкидывал мешающие тюки и баулы нахуй из вагона. Но узбеки, видимо, предвидели такое развитие событий, потому как некоторое время бежали за набирающим скорость поездом и подбирали свою поклажу. И так происходило на нескольких станциях. Но особенный наплыв был на первой. Далее путь лежал по невыносимо унылым мертвым степям и пустыням. Я лежал на верхней полке и смотрел в окно на однообразную картину степей, изредка разбавляемую длинными корованами верблюдов. Видимо, корованный путь пролегал параллельно рельсам, так что они за эти два дня частенько мелькали за окном. На станциях в поезд вбегали торгаши и быстренько впаривали свою продукцию. Кумыс, лепешки и прочую хуету. К концу второго дня почему-то начался дичайший дефицит воды. Очередь к титану держалась весь день, в ассортименте торгашей появилась вода, цены на которую были задраны пиздец как. Днем было жарко, в вагоне — настоящая душегубка. Ночью я проваливался в полуобморочный сон, спать приходилось сидя. К третьему дню мы остановились у Саратова, где и сошли.
