>>1271854Да, и правда очень глупо. Но мне нравится это слово - оно очень мягкое и мнется на губах.
>>1265021Возможно, я тоже ошибся, но попробую ответить хотя бы за себя.
> Что это вообще было?
Я шел от корпуса вышки к чистым прудам. Под дождем. Улица была пуста, из труб хлестала вода, тяжелые капли стучали по жести. Я прислушался к этому звуку: в нем снова кто-то прыгал по ступенькам. Справа из-под арки вдруг выскочила вывеска почты - да-да, ты понял, "как выскакивает убийца в переулке" и далее по тексту - и я принял решение, даже не осознав его.
В коридоре пахло мокрыми журналами, с зонта текло. Я снял мокрые очки, пошел в холл, еще ни о чем не думая. Людей было довольно много. Я сел за шаткий столик, протер очки, надел их, посмотрел по сторонам. Поднял глаза и увидел круглые белые часы с черными засечками вместо чисел. У меня дернулось лицо - справа, там, где я в детстве повредил скулу.
Все это, как ты знаешь, реконструкция, но отдельные мелочи я запомнил хорошо. Нашлось несколько листков, мятых и сырых, я махал ими в воздухе, чтобы они подсохли. Жалкий столик все качался и качался, временами подскакивая и дрожа, как собачонка. От чьей-то промокшей куртки несло псиной. Все это было нелепо, но шевелилось где-то далеко, в белых тенях, и не мешало.
"Задавай вопросы, взрослые не слышат". Но я услышал это еще на улице. Часы над головой шли, строчка кружилась и кружилась без продолжения. Я написал в письме что-то про время, получилось что-то другое, я вычеркнул лишнее, переписал на другой лист. Одного предложения вроде бы не хватало, я добавил в конце нечто достаточно нелепое, но вроде бы уместное. Остались только мотивы, фразы уже не помню, все затерлось без конца крутящейся строчкой. В сумке с барахлом нашлась пара горстей разных мелочей: какой-то значок, машинка, конверт с белым перышком и дурацким гербарием, еще что-то.
Я взял талончик, подошел к женщине, задал какой-то до невозможности глупый вопрос про письма (я никогда их не отправлял раньше). Потом купил конверт, опять куда-то сел, теперь уже в угол. Все складывал, складывал, не мог сложить, все было сырым, куда-то падало. Зашел в интернет, нашел в справочнике фио подходящего отправителя, вдруг понял, что не знаю адреса, нашел вроде бы тот адрес, написал, заклеил, отдал - куда-то туда, далеко-далеко, в пустоту.
Ты проснешься утром. За окошком крыши. Станешь еще старше, станешь еще выше. Размешаешь сахар деревянной ложкой, встретишь две собаки и четыре кошки. Для того, кто счастлив, время длится вечно: в прошлом веке утро - в этом веке вечер.
Но и век проходит. Засыпают птицы. Мы уже устали, нам пора ложиться. Маленькому телу не бывает тесно, ветер раздувает парус занавесок и качает память в лодке у причала… Начинай сначала, начинай сначала.
Жизнь идет: проснулся - и опять на полку. Каждый день все выше - никакого толку. Часовая стрелка вдогонки с минутной - вечер, вечер, вечер... утро, утро, утро… Все теснее стены, все слабее нервы. Побежал со всеми - прибежал не первым.
Памяти все больше, времени все меньше. Дети раздружились на мужчин и женщин. Не хватило места - значит, встал в проходе. Кто-то на машине, кто-то на заводе, по кому-то птица в небе закричала… Начинай сначала, начинай сначала.
Задавай вопросы, взрослые не слышат. "Почему ты умер?" - "Почему ты выжил?" Потому что детство кончилось внезапно - видишь ли, сегодня сделано из завтра. Раз летит по ветру белый одуванчик, должен же в кого-то превратиться мальчик?
Так ведь не отпустят, нужно признаваться. Выжил - потому что должен продолжаться. Солнце, одиночество, крашеные стены - все это закончится, ты такой не первый. Помнишь эту строчку - как она звучала?.. Начинай сначала, начинай сначала.
Я дописал это потом. Вернее, в какой-то момент оно само перебралось и защелкнулось на замочки. Не до конца, криво, как у всех, "кому не дано". Вывеска - убийца. Знаешь, откуда она взялась? Блеснула еще тогда, когда я вернулся в 2015, очень мелкая мимолетная мысль, что зря я тогда ушел, что забыл о чем-то спросить, что произошло какое-то недоразумение, остался маленький кровоточащий гештальт, за который очень скоро придется платить. И правда, что это вообще было? Сын медника соткал туман. Старое детское фото, найденное на метачане, та его сказочка про пустынного кита и его тысячелетних друзей (тоже давно реконструкция и безнадежная фальшь). А больше ничего и не было. Разве что жгучее желание, чтобы тот мальчик выжил, а ощерившаяся внутри него порция мерзости издохла и отвалилась, как паразит. Но у нас же тут аниме. Интеллект же у нас бехерит, и вместо замка на высоком холме ведет нас совсем не туда. Я даже не знаю, жив ли тот мальчик теперь - или от него осталась только изъеденная оболочка, а все ненужное было отброшено по пути.
За других не скажу, но моя часть той самой хуйни, как видишь, жива. И я даже не тролль. И даже не пидор. И не тебе пенять на мой возраст.
Паранойя отчасти оправдана. Тут за всеми тянется шлейф нежелательных последствий. Но лично я в этом не участвую. Вы всегда были слишком взрослыми и чужими для меня. И это вам было дано, а не мне. Все мои мечты сбылись у вас. Хоть я и выбрал в итоге эту проклятую математику, у меня нет интеллекта, у меня есть только интуиция, даже без инструкции, как ей пользоваться. Я зашел только из-за любви к круглым числам и грустным юбилеям. И ты задал вопрос, на который я давно хотел ответить.
Я уже забыл, что хотел сказать. Ты любишь реверс-инжинирить и деконструировать образ. Но лучше не надо. Я не буду читать. Что бы там тебе ни казалось, я тебя очень давно избегаю как только могу. Когда я случайно натыкаюсь в сети на вот это вот все, даже если мне просто мерещится, сразу чувствую свое тогдашнее бессилие и стол становится холодным и липким. Просто прочитай это и попытайся понять только для себя. Ты сочинил меня столько раз, что мне было негде хранить черновики. И еще мне невыносимо видеть, как ты давишься отвращением ко всему ничтожному - и через то же самое отвращение жрешь свою любимую сверхчеловечность, боясь, что она однажды закончится. В одном ты прав, я (или "он", я не знаю, кто там выбран на роль козла отпущения) не проницателен - только не "уже", а с самого начала.
Даже если это не ты, пусть оно здесь полежит. Я все равно хотел что-то такое написать, только немного позже. Я ведь и в самом деле до сих пор не понимаю, что это было. Я могу объяснить, обратить очередную завиральную идею в слова, но не могу понять. Иногда эта боль становится почти физической. Но это не плохо, это просто как след от ожога - бережно хранимое предупреждение, заметка на будущее.