Пора бы и начальные характеристики дать.
19, 4-тый курс вуза(аля программист, но только в теории)
Когда-то я ходил на курсы по английскому, где залутал CAE.
Когда-то я занимался плаванием, где получил второй взрослый. Сейчас, разумеется, я так уже не умею.
Когда-то я занимался карате, где получил желтый пояс. Сейчас, разумеется, я так уже не умею.
Каждое утро делаю зарядку.
Отчим с матерью развелись, когда было 2 или 3. Мать видел только утром, когда отводила в садик, и вечером, когда забирала (если не забывала или была слишком уставшей). Пару раз я там ночевал с воспиталкой. Милая бабушка была. К 8 годам появился отчим, переехал в другой, большой город. Отчиму на меня было и есть похуй - лежит на диване, читает/играет в игрушки. Никогда не помнил, в каком я классе, что по букве, что по цифре. Сначала он был добрым, пока они с матерью не съехались и не расписались - хотел и на меня "хорошее" впечатление произвести. Дарил лего, на этом всё заканчивалось. Потом стало похуй.
Когда-то я в качестве ссылки (у нас тут ремонт, только мешаться будешь) жил в деревне, в которой и до этого тусил на любых каникулах и выходных более двух. (село городского типа, как это модно называть), и с этим периодом в моей жизни связано чуть ли не то единственное светлое и доброе, что я помню о себе. Войнушки, палки, камни, крепости, драки, стенка-на-стенку, пацанская дружба, кража яблок, поедание малины и крыжовника с чужих кустов, щенки, котята, старшие пацаны, младшие пацаненки, чуть старше - сельский клуб, первый(и единственный раз) когда я трогал девушку за грудь, первая звонкая пощечина, поля, леса, холмы, ставки, пруды, добрые бабушки и дедушки, козье молоко, полузаброшенные села, снопы сена, романтика, сельская магия, сельская школа, полная друзей, чуть позже алкоголь, водка, сельский клуб, сигареты, пацаны-пацанчики. Вот, что приходит мне на ум, когда я вспоминаю про свои каникулы и период жизни в селе.
Но это только часть моей жизни. Маленькая по сравнению с жизнь городской - в конце концов, в школе 4 месяца каникул и 8 месяцев учебы.
Вот там было всё очень плохо. Усугублялось тем, что я жил в гетто. Из-за легкого аутизма травили. Много. Очень. Очень разнообразно травили. В параше голова была, в харче была, с окна 2-го этажа прыгал, двери и дверцы выламывал, ходил в туалет только в женском посреди уроков. Форму зашивал хотя бы раз в месяц, чистил буквально каждый день. Ко второму месяцу обучения учебников своих уже не оставалось. Из-за этого мать била за то, что приходилось платить в конце года в библиотеку. Низкая успеваемость. На физре переодевался всегда в каких-то других местах, помимо раздевалки - в женском туалете, когда урок уже начался, или на последнем этаже школы возле двери постоянно закрытого кабинета - там был очень темный уголок за поворотом, и никто туда не ходил. Кроме меня. Осенью и весной переодевался и прятал вещи в каморке дворника. Однажды меня спалили и потом мели лицо и одежду метлами, после этого я туда не ходил. Учителям было плевать, гетто-район же, гопоте надо на ком-то отрываться. Трудовик с остальными пацанами заодно был, наверное, сам в такой школе альфачем вырос.
Домашку проверяла мать, постоянно била за что-то неправильное и сетовала на то, что у меня двойки и тройки. Они всегда приходили в 7, в 6 вечера уходили с работы. До сих пор 6 часов вечера для меня это подсознательно сигнал "свободный день закончился".
Классу к 8-му после сельской школы, где меня никто не трогал и были друзья, начал разбираться в математике. Вернулся в город - перевели в физмат. Там никто не травил, но я там был самым тупым, постоянно по этому поводу комплексовал. Ненавидел людей, презирал их, пытался как-то травить так же, как травили меня, не прижилось. В итоге стало плевать, просто стал отчужденным от них. Классу к 10-тому появился друг-одноклассник, который тоже всех ненавидел. Иногда он срывался на мне - помню, идем-идем, что-то обсуждаем, потом раз, и он мне кулаком в живот метит. Никогда не сопротивлялся, хотя к тому времени уже отходил на карате и мог его самого избить (и мечтал об этом). Боялся потерять друга. Он иногда даже извинялся, в эти моменты я верил, что больше такого не будет, сочувствовал ему. Стокгольмский синдром.
