Десятый день ознаменовался активной движухой. Должна была приехать пожарная инспекция, поэтому всех разбудили и переполошили за 2 часа до этого, согнали всех, включая нашу палату, в столовую где мы сидели и ожидали собственно пожарной тревоги, с покрывалами в руках. В это время санитары крутились вокруг потенциальных беглецов и буйных и привязывали-перезавязывали вязки к ним. Последние эти вязки потом развязывали, санитары орали, и снова их завязывали. В конце концов нескольких пациентов просто привязали к кроватям в наблюдалке – “Да хуй с ними, пусть горят”.
И когда наконец раздалась тревога, мы вышли на пару минуток во двор, на нас посмотрел пожарный инспектор – и мы вернулись обратно. Как же любят у нас в России все делать для проформы. Если подготовка к пожарной тревоге заняла 2 часа, то что было бы со всеми больными, если бы она прозвучала внезапно, и пожар был бы реален? Думаю, два санитара, у единственных из которых есть ключи, убежали бы первыми, и были бы в своём праве, а остальные бы медленно, но верно прокоптились дымком и поджарились на медленном огне.
В этот же день я узнал о том, что есть пациент в мужском отделении, который в прошлом был аной. Глядя на него, я что-то такое подозревал, но откормили его знатно, так сразу однозначно и не скажешь. Совершенно адекватный человек, но, к сожалению, не пересекались мы с ним практически никак, кроме столовой, поэтому пообщаться с ним не удалось. Впрочем, понятное дело, я бы мог пройти в его палату и говорить сколько вздумается, но вопрос в мотивации – манорексия меня практически не интересует.
Один пациент был на принудительном лечении, с шизофренией. По собственной истории, ударился в религию с определенного времени, устроился служкой в храм. Однажды увидел бесхозную машину, и гитару в ней – решил сделать доброе дело и вытащил оттуда все, и отнёс в храм. Парни-владельцы автомобиля с этим добрым поступком не согласились, скрутили и вызвали полицию, и вуаля, год принудительного лечения в пнд.
Другой любил ходить босиком. Любил до такой степени, что ноги были его испещрены шрамами и на них не хватало нескольких пальцев. По слухам, с этим сюда и попал – шарахался зимой с босыми ногами. В отделении принято ходить в тапочках – но разумеется он постоянно их скидывал, а периодически снимал даже и носки. Кто знает, возможно в ботинках ему мерещились черви, или змеи, или пауки, которые пожирают его плоть. Как бы то ни было, обувь он ненавидел. При этом, была с ним ещё одна занимательная история. Некоторое время он ходил слегка прихрамывая. Все сначала думали, мол, что с него взять, у него ж пальцев нет, немудрено что хромает, или наступил на что, ходит без тапочек же, балбес. Неделю хромал-хромал, ладно, давайте его на рентген отправим, мало ли. Сводили мы его в блок с врачами, проследили чтоб ботинки надел, вязку навязали, всё как полагается. По итогу оказывается, что у него переломана ступня. Человек неделю ходил со сломанной ступней, мать его. И не то чтобы как-то сигнализировал о боли, ни у кого даже обезболивающих не просил. Впрочем, при шизофрении бывает, что человек обособляет свои конечности, наделяя их своим разумом и отправляя в свободный полёт. Видимо свои ноги он обособил настолько, что данные поступающие с нервных окончаний он уже просто не воспринимал.
Поступали новые психики, буйные, один звал родителей, весь перемазанный в крови, второй махал кулаками, но к следующему дню уже присмиревали. А тем временем отделение переполнялось, и уже начинало не хватать кроватей. Такую проблему решали достаточно радикально – спешно выписывали больных. Забавно.
Один пациент, который лежал в нашей палате, был весьма интересным человеком, крайне адекватным и богатым на истории из жизни, которых она ему подкидывала с завидной регулярностью. Это был как раз тот, о котором я писал выше, который порвал вязку, и который пережил нейролептический синдром. Я застал его по большей части, в лучшие дни, рубец от галоперидола уже рассасывался, а количество таблеток, принимаемых ежедневно было сведено к минимуму. В скором времени его выписали, а мы обменялись контактами, т.к. сфера его деятельности несколько затрагивает и мою, и могла получиться неплохая для меня сделка. И каково же было мое изумление, когда через неделю он прибыл снова. На самом деле, подобное заставляет переосмысливать вещи.
Доставили его на этот раз без драк, более того, скорую вызвал он сам, т.к. считал, что его родители пытаются его отравить. Разумеется, он полагал что скорая будет его откачивать от отравления, а не привезёт в дурдом, поэтому, наверное, расстроился. После его первой выписки он перестал принимать таблетки, махнув рукой сказал “А, я и так здоров”, что его и погубило. По словам родителей – с каждым днем становилось все хуже и хуже, пока крышу не сорвало окончательно на 7- ой день.
На контакт не шёл, отвечал односложно, не вполне понимал где находится. Человек был в явно неадекватном состоянии, вроде как узнавал нас, но каких-то комментариев дать не мог. Я спросил своего врача о нём, и по его словам он в ужасном состоянии, даже ещё хуже, чем при первом поступлении, и что это уже инвалидность, и вероятно пожизненный прием таблеток. Определили его в наблюдательную палату, но он периодически шатался по окрестностям, и его манила наша палата, то место где он лежал раньше, и заходил к нам, полуголый, шарился в тумбочке, которая ему уже не принадлежала. Мы относились с пониманием, спокойно поворачивали его в сторону и отправляли обратно.
Неожиданно для себя, я хочу немного поморализаторствовать. Тот факт, что галоперидол и антипсихотики ужасно влияют на организм, буквально убивают тебя и делают тебя тупее – я не отрицаю. Но нельзя и переоценить тот эффект, который, полностью улетевшего, в какой-то далекий космос, человека, возвращает обратно на землю. Из воспоминаний одного шизофреника “Я, когда шёл по столовой, старался держаться за стену, потому что пола не было, уроды, куда они украли пол? А ещё отовсюду лезли какие-то твари и пытались меня сожрать”, представьте себе такое состояние, сон наяву, бесконечный непрекращающийся кошмар, при котором невозможно проснуться и при всем при этом вы испытываете животный ужас. Но сделать с этим вы ничего не в силах. И вытаскивает вас из этой пучины – прославленный галоперидол, а удерживает от съезжания катушек в последствии – хлорпромазин. Их ненавидят, но все же, ставят эти препараты не просто так, они действительно могут спасти разум. Это мнение непопулярное, и тем не менее, я посчитал нужным его сказать. Уверен, найдутся знатоки качественных нейролептиков, имеющих минимальные побочные эффекты, но у нас страна Россия, и расходы на медицину за последние годы порезаны в несколько раз, поэтому имеем что имеем. И все-таки, приятно осознавать, что существует нечто, что может вырвать из этого состояния.
Но закончим на более веселой ноте – в телевизионную комнату решили поменять дверь. Купили новую, красивую, белую дверь. Старую-рассохшуюся сняли, новую долго вкручивали усилиями больных и санитаров, прибивали там что-то, подгоняли под размер. Короче говоря, потратили немалое количество усилий на её возведение. Тем временем, как раз доставили пациента, о котором я говорил выше. Поставили ему галоперидол, денёк полежал, на следующий начал активно ходить то тут, то там, то к нам забегал, то ещё куда. И вот он наткнулся на эту злосчастную дверь, которую санитары заперли, покуда был сон час чтобы из одной палаты в другую люди не бегали. Посреди сонной тишины раздались звонкие удары. БАХ! БАХ! БАХ!! ХРЯСЬ! И вот, в новой двери появился стильный pet door. Правда животных в отделении не было. Да и дырка внизу двери получилась кривовата. В общем, не понравились старожилу новации в интерьере, и он рассудил, что поломанная и незакрывающаяся дверь намного лучше вписывается в общую обстановку. Именно такой и стала новая дверь, после попытки её вышибить. Санитары даже вязать его не стали, всем было смешно, кроме разве что завхоза, которой о происшествии сообщили по телефону, поэтому её криков я не слышал. И слава богу, иначе бы мои барабанные перепонки лопнули, учитывая её высокий голос и впечатлительность.
