Жил малыш.
Когда он выходил на свою ежедневную прогулку,
и оглядывался вокруг,
то, на что бы он ни смотрел,
с жалостью, любопытством, страхом
или любовью,
он становился этим предметом,
и этот предмет становился частью его.
На один день или на одно мгновение
дня, на целый год или на циклы
тянущихся лет.
Ранние незабудки становились частью
малыша,
и трава, и красивая герань, и клевер,
и маленькие колибри,
и мартовские ягнята, и поросята с
розовыми грудками,
кобыла с жеребятами,
смеющиеся толпы во дворах,
люди у скользкого входа в пруд,
любопытные рыбки среди темно-зеленых камней,
и водяные мельницы с тяжелыми
стальными верхушками.
Все становилось частью этого малыша.
И апрельские и майские полевые всходы
становились малышом.
И зимняя пшеница,
и светло-каштановые кукурузные
ростки,
и съедобные коренья в огородах,
и яблони, и цветы яблонь,
и сочные яблоки, падающие с веток,
и лесная малина, и подорожник,
и старый пьяница по дороге домой
из таверны, где он недавно
лежал без памяти.
И торопливая учительница,
и дружелюбные дети,
и грустные дети, и аккуратные
девочки-горожанки,
и все изменения в городах и селениях,
куда бы он ни шел.
И даже родители малыша - мужчина,
зачавший его, выстрелив отцовской
смесью среди ночи,
и женщина, выносившая
малыша в своей сумке,
перед тем, как он появился на свет
они дали ему гораздо больше этого,
и давали ежедневно и они, и то, что
исходило от них
становилось частью малыша.
Его мать и тарелки, и блюдца,
поставленные на обеденный стол,
мать и потоки прекрасных слов
и чистая косынка, и фартук,
и здоровый материнский аромат,
отлетавший от ее волос и платья,
когда она проходила мимо.
Его отец: сильный, мужественный,
независимый,
строгий, рассерженный,
несправедливый,
и удар, и окрик, и просьба, и
заманчивая
ложь,
И предметы домашнего обихода,
и разговор, и лавка старьевщика,
мебель и желания переполненного
сердца,
Любовь неподкупная и чувство
неизменной реальности.
Мысли о том, что и это только мечта.
Сомнения днем и ночью, желание
узнать "как это?" и "что это?"
существует ли то, что кажется
реальным
или это только вспышки и искры?
Мужчины и женщины на дорогах,
если не вспышки и искры,
то тогда кто?
И сами дороги, фасады серых домов,
товары на широких витринах, лица,
телеги, причалы, толпы на переправах,
вид деревни, когда солнце падает
за зеленый холм,
вереницы изломанных рек.
И тени и лучи света в гущах летних
дождей.
Свет, падающий на крыши и белая и
коричневая черепица,
очертания, отсветы, силуэты.
Шхуна неподалеку, уходящая с
отливом,
лодка на мели среди береговых
камней,
бег и танец темно-синих волн,
растерянный всплеск,
и красочные облака и багровая мачта,
оставленная кем-то словно в одинокой
бесконечной грезе.
Склон горизонта, сизый пеликан на
фоне солнца,
сгустки ила в аромате соленых
водорослей.
Все эти явления и кажущиеся явления,
да,
Все это становилось частью малыша,
который
ежедневно выходил,
и впредь будет выходить ежедневно,
становилось собственностью малыша.
Будь то
он или она,
кто гнался за всем этим
день за днем, час за часом -
всегда.
