>>39677 Хотелось бы серьёзного диспута, но мне явно не хватает практики в подобных дискассах. :(
"A Place for Us" в данном контексте можно истрактовать как
память. Память, воспоминания, связанные с самым лучшим временем в жизни. Нечто, что существует только в абстрактности, или в прошлом. Ведь и Терабития по существу - это лишь игра разума, отсутствующая в реальности. Обрати внимание на первые строчки, повторяющиеся в каждом куплете:
When I close my eyes I can see your face...When I close my eyes I can hear you laughing. Что это как не прямой намёк на вечное расставание? И что человек остаётся лишь в памяти - "when I close my eyes", но уже никак не в реальности.
В общем, я сам толком не понимаю, что хочу сказать. Единственное - я всё-таки ещё раз обращаю внимание на то, что песня написана специально для фильма, поэтому подгонять смысл тут даже нет нужды.
Ну и, конечно, в понимании смысла песни играет роль и собственный жизненный опыт. Есть и у меня некий аналог Лесли, с которым связаны три самых охуенных месяца в жизни в 2010-ом году. И она тоже умерла (хотя и фигурально, но то долгая история). И тут то же самое - стоит мне закрыть глаза, как я тут же мысленно возвращаюсь к единственному светлому островку, который, однако, остался лишь в памяти...
Попытаюсь уже на конкретике пояснить последнюю мысль. Ровно год назад я написал очень длинный 15-страничный рассказ о своей поездке на события 6-8 мая 2012-го в ДС. В этом рассказе, помимо описания событий 6-8 мая, ОМОНовских погромов и задержаний, нашлось место и личному. Хотел бы привести небольшой отрывок из него, с небольшими сокращениями. Хотя, насколько я вижу, это получается сплошной поток рефлексии. Я вообще хз, нужно ли оно здесь вообще, но, наверное, всяко лучше, чем коллективно молчать.
"...
Все станции московского метро закрываются на вход ровно в 1 час ночи. У меня было чуть меньше трёх часов, чтобы посетить какое-нибудь памятное место. Я достал наконец свой список и стал выбирать: успею – не успею; стоит ли – не стоит ли; и тому подобное. В конце концов мой выбор пал на бывший дом [...] на Сходненской. [...] Но тем лучше – так я её точно не встречу, зато хотя бы попытаюсь вспомнить и заново прожить те счастливые минуты ноября-декабря 2010-го...
В поезде, везущем меня на окраину Москвы, в Южное Тушино, я попытался последовать совету Лесли: «just close your eyes and keep your mind wide open». Я представлял себе, что вот сейчас зима-2010, [...] сидит возле меня в своей смешной шапке-ушанке, и мы, перекрикивая грохот поезда, обсуждаем политику. Волнами накатывали приступы ностальгии по безвозвратно ушедшему. Выйдя на Сходненской, я в точности стал повторять маршрут, которым я обычно провожал её до дома. «Вот здесь, – вспоминал я, – я заметил как-то, как замечательно смотрится на ней ушанка, когда она лишь слегка напялена на голову, поверх копны волос». Я смотрел на это место и вспоминал, вспоминал, вспоминал. Дальше я пошёл наискосок через дворы к её дому, всё время стараясь представить себе, что она тут, рядом, и что мы горячо обсуждаем общественно-политические темы.
[...]
[...]
[...]
Я шёл дальше, по направлению к бывшему дому [...]. Чем ближе – тем больше вспоминалось. В конце концов, я добрался до её дома. Не сразу вспомнил, что её подъезд – не последний, а предпоследний. Код от двери подъезда был у меня записан и в телефоне, и на бумаге в длинном перечне памятных мест. Я опасался только – как бы не сменили домофон или код подъезда. Но нет – несколько секунд – и вот я уже в знакомом подъезде. Походил по площадке первого этажа, предаваясь воспоминаниям, затем вызвал лифт и поднялся на девятый этаж. Знакомая обстановка... Тут же и лестница на крышу, как всегда запертая на замок... Я постоял, погрустил о безвозвратно ушедшем, затем спустился чуть вниз и сел на лестницу. Достал из рюкзака остатки еды и воды, доел и допил всё это, затем аккуратно выбросил всё в мусоропровод.
Я вышел из дома и включил телефон (он уже начинал периодически вырубаться, поэтому я старался беречь остатки энергии аккумулятора, и включать его только чтобы узнать время – не пора ли мне в метро). Нет, пока ещё чуть за полночь. Не пора. Я обошёл этот дом и соседний дом, а потом взял и снова зашёл в подъезд, снова поднялся на девятый этаж... Увы, но всё в жизни бывает лишь один раз, а особенно хорошее. И этими ностальгическими встрясками я не могу вернуться в прошлое...
Я ещё посидел на лестнице, погрустил, пораздумывал. Снова включил телефон. Часы показали 00:28. Вот теперь, пожалуй, пора. Я неторопливо собрался, поднялся на площадку девятого этажа, посмотрел на дверь квартиры [...], шагнул в лифт и спустился вниз. На первом этаже я почему-то пообещал себе вслух: «Я сюда ещё вернусь».
Обратно к метро я решил пойти альтернативным маршрутом – не через тёмные дворы наискосок, а вдоль главных освещённых дорог: сначала прямо по улице [...], а затем налево на [...] вплоть до метро. Таким путём мы тоже порой ходили, для пущей безопасности.
Пришёл к метро я даже раньше закрытия минут на десять - в 00:50. Спустился на платформу со всё тем же чувством ностальгии. Подъехал поезд и увёз меня отсюда. Ностальгия ушла".
