Только проснулся и сразу же вкидываю то, чем хотел поделиться. Не перечитываю, потому как могу в процессе что-то удалять и корректировать. Неудобно, конечно, но только с вами и могу настолько раскрываться.
"Сегодня у меня приключился конфликт с семьей и я вышел на прогулку — я не делал этого уже, пожалуй, лет пять. Оставил всё мало-мальски ценное, снял серьги, одел старую куртку и старые ботасы.
Когда вышел, просто принялся беспричинно бродить по своей округе. Сначала мной владело неугомонное желание кричать, материться и бить всех встречных прямо в лицо. В связи с этим какому-то гоповатому на вид парню с его компашкой на вопрос: "Братан, спичек не найдется?" я как-то твердо и холодно сказал: "Нет", хотя обычно в таких ситуациях всегда терял самообладание и пытался унять холодок внизу спины. Он повторил: "Ну огоньку? Нет?", а я ему лишь снова: "Нет. Не курю." и пошёл дальше, поглядывая через плечо — вдруг нападёт и можно будет хорошенько получить и хорошенько надавать? Никто так и не напал.
Пошел я, значит, иду по дорожке на одной из центральных улиц нашего Мухосранска, и вдруг поднимаю глаза — а в середине дороги из асфальта дерево растёт. Ну я иду и думаю: "Как давно я не забирался на деревья?". Сначала вроде как отогнал эту мысль от себя, но потом на меня напало это состояние, когда хочется идти против системы, против себя. Я остановился в раздумьях: лезть или нет? Потом увидел рядом новенький забор, а глядеть через забор в чужой двор вообще не хотелось. И тут я увидел, что забор граничит со старым и заброшенным домом. Я полюбовался им, взял кусочек глины из его частично обвалившейся стены и стал его старательно разминать, чтобы успокоиться. Сработало.
Через квартал я вдруг увидел жестяную банку из-под "Балтики 7". Вспомнил дворовое детство и принялся пинать её. По пути спугнул какую-то тню с куном. Они сначала отошли подальше, а когда я с банкой доковылял до них, тянка сказала что-то вроде "Пошли отсюда", а я потопал дальше.
Примерно через два квартала банка улетела в арык, и я вроде пошел спокойно дальше, но пройдя пару метров увидел справа какой-то дворик с вывеской "БАКАЛЕЯ", а во дворе дядьку-сторожа и зеленый мусорный бак. Я вернулся, взял банку, дотопал до мусорки, выкинул и вернулся. Потом развернулся, пошел обратно, свернул в другую сторону — чтобы идти от дома, а не к нему. И вдруг увидел палку, подобрал её и началось.
Я шёл и как ребенок тыкал палкой в листья и мусор. А потом ко мне пришла странная идея: притвориться сумасшедшим. Из психов почему-то вспомнился только Джокер Хита Леджера, лол. Я ссутулился, вытянул шею, сделал широкие глаза и стал часто облизывать губы. Так я дошел до поваленной ёлки, выкинул палку и взял еловую веточку. Я начал нервно её теребить одинаковыми движениями, при этом я добавил странную походку, стал похрамывать и перекатываться на левую ногу и верхней губой насколько можно было накрыл правую. Со стороны я, должно быть, стал похож скорее на какого-то умственно отсталого, чем на сумасшедшего.
Я шёл и не видел людей. Смотрел по сторонам, облизывал губы и всё так же теребил веточку. Так постепенно вышел на центральный парк развлечений. А представить такой вечером не сложно: огромные семейные компании, влюбленные парочки и быдло на скамеечках. Я жутко, признаюсь, перетрусил, а потом как-то взял и... Переступил через себя, что ли. Пошёл, значит, прямиком через парк, ковыляя, как сумасшедший, дико осматриваясь по сторонам, но не глядя на людей, только на деревья и небо. В голове не было ничего, кроме фразы: "У Накаты самого с головой плохо". Так я прошёл через весь парк, вышел к памятнику, навстречу два каких-то гопника вышли, шли прямо на меня. Но я смотрел как бы сквозь них, закатывая немного глаза, что они прошли мимо. Один попытался плечом задеть, но я спокойно так, даже будто внимания не обратив, прошёл дальше, к памятнику. Остановился, почитал (это, пожалуй, был фейл, ибо у меня же как бы с головой плохо, а тут читаю себе выгравированные надписи). Пошёл мимо Белого Дома на главную площадь, решив: "Дотронусь до белых мраморных стен Исторического музея, и вернусь домой". Проковылял мимо бизнесс-леди, окруживших какого-то иранца-пакистанца, который говорил по-английски. Чему-то я улыбнулся про себя и пошел дальше. Когда поднимался к музею, тяжело и грузно переставляя ноги на лестнице, я почему-то заставил шумную компанию, сидящую рядом, замолчать и уставиться на меня. Было сложно пройти мимо них, но я решил, что хуже уже не будет, и подошёл к музею. Начал идти и вести рукой по стене, пока не наткнулся на кусочек скотча. Я бережно снял его и поковылял к мусорке. Выкинув скотч, я выпрямился, положил еловую веточку себе в карман, похрустел суставами, покрутил плечом. Поправил куртку, застегнулся и бодро пошёл. Когда я представил реакцию той шумной компании, я еле удержался, чтобы не рассмеяться как истинный сумасшедший.
Весь путь по центральной дороге города я шёл по бордюрам, старательно наступая на "чёрточки"-"разломы" и напевая громко песни, которые приходили в голову. Люди неодобрительно смотрели, оборачивались вслед — а мне было наплевать, настроение было такое прекрасное. Сейчас думаю: не смог бы. Не смог бы так же сейчас сделать.
Зачем я всё это делал? Зачем пишу об этом сейчас? Не знаю. Когда тебе шестнадцать — весь мир против тебя, и ты должен доказывать всем (а на самом деле только себе), что стоишь чего-то, что для тебя нет преград. Если уж и дан был хвалёный "переходный возраст", "юношеский максимализм" и прочие вещи, о которых практически любому подростку неприятно слышать, то следует делать что-то, чтобы из пустых слов эти фразы превращались в строгие аргументы. "Зачем, дурак, изображал поехавшего? А если б в ментуру попал?" — "У меня трудный возраст, вы же сами говорите." Хотя на деле может и дурак. Нет, действительно дурак, но дурак свободный.
Gotta keep my mind wide open."
