>>55090А вот одна из историй, чтобы вы поняли, с кем имеете дело
Спонсором этой истории выступила Кизелская швейная фабрика "Инициатива". А посвящается история всем красивым юношам и женщинам в этом канале.
Вы не подумайте, что я хочу произвести на вас впечатление. Или похвастаться там. Упаси бог. Но так получилось, что в 2011 году меня забрали в армию. Ну как забрали: я не то чтобы очень пытался откосить, и сам пришел в военный комиссариат. Послушно ходил по врачам, показывал всем подряд свой половой орган, некоторым - плоские стопы, щурился беспомощно у окулиста. Присудили мне самую смешную категорию - Б3 (если в английской раскладке печатать, то < 3). А смешная эта категория потому что если бы еще хоть малюсенькое заболеваньице у меня нашли, то и истории этой не было вовсе.
И все так хорошо и гладко шло: и бумажки я все нужные принес, и тест психологический не завалил, и ножки мои плоские всем понравились. А про половой орган я умолчу, пожалуй. Вот только фотографию для военного билета я все забывал принести. Время уже подходило к отправке, тянуть дальше не было никакой возможности, говорят мне:
-- Валера, чтоб завтра фотография была.
Ну я и сфотографировался, как был - с синяком на пол-лица. Фотография вышла совершенно отвратительная, и даже надетая под свитер рубашка не делала меня интеллигентнее. Думали сначала фотографию эту в военный билет клеить, но потом передумали и прямо в военкомате перефотографировали. Вышло получше, но вид у меня все равно был весьма бандитский, как у молодого патлатого Маяковского. А когда голову налысо побрили, так и вовсе похож стал.
И вот в шесть утра нас запихивают в старенький автобус: невыносимый запах перегара, окна запотевают, сумки кругом. Провожающие в спортивных костюмах напоследок немного пораскачивали транспортное средство, и мы наконец тронулись.
Скоро мое черное с красной подкладкой пальто обменяли на бесформенный зеленый мешок, узкие джинсы - на еще один бесформенный мешок, рубашку - на еще один мешок, подпоясали меня куском дермантина, на голову ушанку нахлобучили, и я был готов защищать страну от бед и напастей.
И вот эта шапка.
Ушанка - вещь чрезвычайно неудобная.
Ушей не закрывает, до минус скольких-то там уши нельзя у шапки опускать. Ну а если опустишь, так сам выглядишь как идиот опущенный. И хоть все вокруг с опущенными ушами и выглядят не лучше, все равно как-то неприятно. Уж лучше мерзнуть.
Или вот в столовой, к примеру. При входе все шапки свои поснимают, а куда их потом девать - не очень понятно. На скамейку рядом с собой не положишь - задница товарища мешает, на пол - испачкается, вот и приходится зажимать ушанку между коленей. Можно, конечно, на колено надеть, но это требует определенной ловкости. Попробовал я как-то раз, и больше не пытался. А все почему?
На столе совсем мало места: кругом локти, тарелки, хлеб разложен. И бачки с остатками еды под стол ставят, чтобы не мешались. Именно туда, в котёл, соскочив с колена, упала моя ушанка из искусственного меха, с кокардой.
По возможности незаметно я достаю ее из бачка, затравленно оглядываясь, отжимаю впитавшийся борщ обратно в котел, капустку выковыриваю, а нас уже прогоняют - хватит жрать, мол.
А значит, пришло время надевать ушанку обратно.
Шапку мне потом поменяли, конечно, но не сразу. Еще несколько дней мой головной убор загадочно пах борщом.
С новой шапкой я так опрометчиво уже не поступал: всегда крепко зажимал между коленей в столовой. Но и эта ушанка тоже оказалась замешана в парфюмерный скандал.
(Вы уж меня извините, у меня какое-то поразительно больше количество историй про шапки. Обещаю, это последняя)
В то время нас, солдатиков, ещё не раскидали по батальонам, и мы вполне комфортно существовали на плохо отремонтированном первом этаже казармы, в учебном пункте. Физический труд я всегда любил, наряды - дайте два, побегать в противогазе - с удовольствием, посмотреть программу "время" в комнате информирования и досуга - великолепно.
Но все ж таки чего-то мне не хватало.
Ко всем дурно пахнущим юношам, видите ли, приезжали женщины, а ко мне - нет. Друзья были пару раз, но не женщины. А все потому что никаких женщин у меня не было.
До слез обидно, чем я хуже других дурно пахнущих юношей!
И вот стою я однажды на тумбочке дневального, время позднее, день будний. Зазвонил телефон. (Вы что, серьёзно подумали, что зазвонил мой сотовый? Нет, это был телефон для связи со штабом. В него нужно было скороговоркой бубнить доклад, а из него выслушивать какую-нибудь чушь дурацкую)
Из телефона мне говорят:
-- Валера, а ну быстро пиздуй на КПП, к тебе сестра приехала.
Я разволновался не на шутку, попросил коллегу поохранять уборную вместо меня, отпросился у кого следует и побежал.
Уточню: ситуация странная, ведь
-в будний день никого ни к кому не пускают
-в такое позднее время - тем более
-сестры-то у меня нет
Но я все равно бегу: сквозь снег, мимо идеально квадратных сугробов, мимо патрульного ( П.: "если чего похавать привезли, не забудь поделиться"), по аллейке у медицинского пункта. Бегу, потею, переживаю, пытаюсь угадать, кого и как ко мне принесло.
А в комнате для свиданий меня ждёт раскрасневшаяся с улицы И.
Ну представляете: я вбегаю весь дурацкий, в мешковатой форме, с красным лицом, в запотевших очках. А она вся недоступная: назвалась сестрой - сиди смирно.
Одежда у И. яркая, с непривычки глазам странно смотреть на всю пестроту эту, и пахнет вся эта пестрота раскрасневшаяся каким-то неземным (отвык я уже!) парфюмом.
Дали нам с ней побеседовать всего двадцать минут: и так мы весь регламент нарушили.
А когда пора было идти "домой", попросил я её мне на шапку, в укромное место парфюмом щедро брызнуть, чтобы воспоминания были. И на обратном пути в казарму я очень переживал, что запах выветрится, и я без воспоминаний останусь.
