>>21440 А шут с тобой, анон. Вот тебе моар, бесплатно. Мы же братья.
Ну вот - это, наконец, случилось... Берта вызвала к себе Тетя Нээль. В других знатных домах такое было бы немыслимо, зло думал мальчик. Старшая служанка фактически приказывает ему явиться к ней в комнату, и не лично даже, а через своих подчиненных... Что за дурацкие порядки завел его отец! Раздосадованный сын барона готов был поклясться, что краем глаза видел улыбку на лице передавшей сообщение служанки, когда она уходила...
Парня терзали смешанные чувства. С одной стороны он был раздражен, но не маскировала ли этим чувством его собственная психика что-то иное? Он, конечно, мало что знал об относительно недавно появившейся науке «психологии», но самокопание, как и многим подросткам, были ему не чуждо.
Да, конечно, он хорошо помнил тот деликатный случай. Чтобы такое забыть, нужно особое медицинское состояние. Более того — он теперь вспоминал об этой каждый вечер, забросив когда-то заветные фотографии.
Мальчишка все так же боялся Тетю Нээль — и это, конечно, было нормально. Многие, кроме него, боялись этой холодной, расчетливой и властной женщины. Но теперь к этому прибавилось еще и необычайное чувство неловкости. Кто знает, по какому вопросу она вызвала Берта? Может, она вообще сделает вид, что ничего не произошло между ними... Но и в этом случае, как теперь он будет смотреть ей в глаза? Бедняга совершенно не понимал, как следует вести себя в присутствии эльфийки — и это очень, очень действовало на нервы.
Ну а подноготная всего этого, как подросток догадывался какой-то частью сознания, была таковой, что он дико хотел продолжения. И это страшно смущало. Даже самому себе было как-то неловко в этом полностью признаваться.
В зависимости от того, какое чувство брало верх, Берт шел к служанке то быстрее, то медленнее, а иногда вовсе останавливался, чтобы перевести дух и поразмыслить.
«Да уж, нелегкий путь...» - мрачно думал мальчик, спускаясь в винный погреб. Как же он не хотел сейчас попадаться на глаза вездесущим младшим служанкам.
Он медлил. Разозленный на себя, на домашних эльфиек, и, в особенности, на Тетю Нээль, юнец топтался возле двери в ее комнату. Затем он, набравшись храбрости и не дожидаясь, пока она улетучится, трижды постучался. «А, к черту - будь, что будет, все лучше, чем торчать здесь и страдать», - неожиданно решительно подумал он.
Войдите, - послышался знакомый монотонный голос старшей служанки, вновь оживив зазорные воспоминания. По спине мальчугана пробежал холодок, но отступать, понятное дело, было некуда.
Берт открыл дверь и вошел с опущенным взглядом, заранее краснея. Краем глаз, смотрящих в пол, он заметил справа знакомый подол платья, из-под которого выглядывали ноги в мягких тапочках. Тетя Нээль, вопреки ожиданиям, стояла перед своим столом, а не восседала в кресле. Перед ней находился тот самый стул, на котором мальчик несколько дней назад корчился в сладкой агонии. Нервы подростка натянулись до предела, ладони вспотели.
«Черт, это даже хуже, чем в прошлый раз...»
Встань передо мной, - требовательно раздалось над правым ухом. Берт все еще не видел лица женщины, но не сомневался, что оно все такое же безразличное.
Посмотри на меня.
Юнец чувствовал себя каким-то ржавым, с трудом двигающимся механизмом, когда медленно поднимал голову, чтобы заглянуть в лицо Нээль. Он почти слышал скрип своей шеи.
Знакомый взгляд. Казалось, это лицо вообще никогда не меняется.
Эльфийка неожиданно подпрыгнула и очутилась на столешнице, свесив ноги и упершись ладонями в край. Платье, черные волосы и бюст синхронно всколыхнулись. Это быстрое, но изящное движение смотрелось как-то даже по-девчачьи, чего мальчуган никак не ожидал от такой особы. Он даже на мгновение позабыл о своей стеснительности, в удивлении подняв брови. Но взгляд внимательно изучавших его глаз вернул все чувства на свои места.
Что тебе нравится больше всего в женском теле?
Служанка сегодня, видимо, решила обойтись без отвлеченных вступлений. И, кажется, становится ясно, зачем ей понадобился юнец. Одна половина сознания Берта несказанно возликовала, в то время как другая ужаснулась и захотела убраться отсюда подальше. Он поджал губы. Если так пойдет и дальше, он порвется пополам.
Надо было отвечать.
Ноги, - буркнул он, в который раз заливаясь краской.
Какое замечательное совпадение, - если судить по голосу, ничего замечательного на самом деле не было, но с этой Тетей Нээль никогда не скажешь наверняка...
Служанка протянула руку и легким движением сбросила с себя тапочки. Взволнованному Берту открылось заветное — ее босые стопы. Он множество раз представлял в фантазиях перед сном, как гладит и целует идеальные ноги эльфийских девушек, но сейчас подросток воочию наблюдал само совершенство: худые, узкие ступни, с не по-человечески тонкими ровными пальцами, самый длинный из которых — большой.
Позволяя себе смелость воображать, что будет дальше, мальчик чувствовал, как похоть, словно растопленное масло, приятным теплом разливалась по телу.
Он не знал, отчего так сходит с ума при мысли о женских ногах, и даже иногда сам находил это странным. Однако поделиться с кем-то своими переживаниями он не мог, и слово «фетиш» было ему незнакомо.
Тетя Нээль, заставив Берта вздрогнуть от неожиданности, резко вскинула ногу, которая уперлась пальцами ему в щеку. Сделала она это так легко и грациозно, будто использовала руку, и несмотря на быстроту движения, прикосновение было мягким. Парень остолбенел, вытаращившись на острую пятку в нескольких сантиметрах от своего лица. Он чувствовал сухие гладкие пальцы на своей щеке, и снова его одурманил сладковатый запах тела Тети Нээль — вопреки стыдливым опасениям, ее ноги более ничем не пахли. Взбудораженный мальчик видел, как за торчащими костяшками лодыжки начинается соблазнительная линия голени, и из-под задравшегося платья выглядывало уходящее в темноту бедро. Ни синяков, ни ссадин, ни волос - матовая кожа этой женщины была безупречно чиста. Подросток, несмотря на растерянность, ощутил нешуточное возбуждение.
Столь же внезапным движением вторая нога толкнула опешившего Берта в грудь, он не удержался и плюхнулся на стул. Ему показалась, что на точеном лице Тети Нээль на секунду мелькнула слабая ухмылка.
Теперь обе ее ступни лежали у него на коленях. Служанка медленно пошевелила стройными пальцами с идеальной формы ногтями. Мальчик подивился их длине — ее второй после большого, то есть «указательный» палец, был не короче его собственного указательного пальца, только на руке.
В своей обыкновенной равнодушной манере Тетя Нээль произнесла:
Помассируй мне ноги.
Уже раззадоренное воображение юнца отказывалось верить, что на массаже все и закончится. Он набрался смелости и неуверенно протянул чуть подрагивающие руки к стопам.
Ну же.
«О боги, неужели...» Берту с трудом верилось, что предмет его мокрых фантазий сейчас был так близок.
«Не боится ли она щекотки?..»
Он осторожно коснулся розоватых подошв, испытав такой восторг, словно фея провела рукой по струнам его нервов. Сглотнув, парень кинул быстрый взгляд на лицо эльфийки. Она лишь выжидающе сверлила его взглядом. Тогда, вновь опустив взор на ее ступни, он стал растерянно водить большими пальцами вдоль них. Естественно, опыта у Берта никакого не было, и он искренне боялся, что разочарованная старшая служанка прогонит его.
Сильнее, - тихо, но требовательно произнесла она, отчего сосредоточенный подросток непроизвольно дернулся.
Вняв повелению, он надавил на мягкую податливую плоть сильнее. Перешел на пальцы, мягко нажимая на их заостренные подушечки. Проделывая все это с упоением, сын борона чувствовал сладкую щекотку внизу живота.
Эльфы — тонко чувствующий народ. Мы гораздо чувствительнее людей.
От звука голоса Тети Нээль паренек немного напрягся, но не переставал заниматься делом.
И это касается далеко не только искусства и тому подобного. Это касается и обычных телесных ощущений.
Берт круговыми движениями массировал свод стопы, спускаясь вниз до пятки.
Мы охочи до ощущений. Мы, в отличие от людей, умеем накапливать их в себе, заставлять их засыпать внутри и пробуждаться, когда нам это нужно. Оставлять их про запас.
Не понимая, о чем говорит служанка, мальчик, тем не менее, внимательно слушал. Он решил, что удобнее уделять внимание обеими руками только одной ступне, и владелица удивительно нежных на ощупь ног не спешила возражать.
Служанка как-то прерывисто вздохнула. Погруженный в процесс, юнец не придал этому значения.
Так же и с удовольствием, конечно. Некоторые части тела более восприимчивы к нему.
Она красноречиво вытянула ноги, растопыривая пальцы.
Поэтому, а не вовсе из-за близости к земле, эльфийки часто ходят босиком. Они накапливают эротическое удовольствие, - на последней фразе до этого спокойный голос дрогнул.
Сердце мальчугана заухало еще пуще прежнего. Осознание того, что сейчас он не просто делает Тете Нээль массаж ступней, а, оказывается, при этом доставляет ей эротическое удовольствие, заставляло ноги подкашиваться. Хорошо, что он сидел.
«О боже, ну и откровения...» - лихорадочно думал он. Когда парень нажал на основание мизинца служанки, послышался ее короткий вдох, и нога дернулась. Испуганный юнец подумал, что это от боли и прекратил движения, мысленно выругавшись на себя.
Ничего. Продолжай, - как ни в чем не бывало приказала Нээль.
Берт покорно вернулся к массажу и снова бросил на эльфийку робкий взгляд. Миндалевидных глаза были прикрыты, голова чуть запрокинута, напряженные руки вцепились в край стола. В ответ на некоторые движения рук Берта веки и мышцы тонкой шеи Тетя Нээль слегка подрагивали. Подросток ощутил новую идущую снизу вязкую волну теплоты. Затем эльфийка открыла глаза, и парень спешно отвел взор.
Мальчуган вошел во вкус, его пальцы скользили по нежной теплой коже, он тер заостренные пальцы между своих, мягко нажимал на упругую плоть, не упуская не единого изгиба прекрасных ступней. Он не мог понять, как раньше жил без этого. Рефлекторные подрагивания Тети Нээль стали заметно чаще, дыхание сделалось прерывистым. «Неужели она скоро...» - с паникой и восхищением думал парнишка.
Б-быстрее. Сильнее, - скомандовала Тетя Нээль уже не таким равнодушным тоном.
Мальчик послушно начал мять ее ноги с удвоенным усердием, страстно желая доставить ей как можно больше наслаждения. Он смекнул, где ей было приятнее всего, и повторял эти движения с большей скоростью и силой. Ступни теперь постоянно шевелились, гибкие пальцы поджимались, сморщивая подошвы, и растопыривались, натягивая розоватую кожу. Сосуды на внешней, более бледной стороне ступней вздулись.
Невероятно быстрым движением, которое взгляду Берта еле удалось уловить, правая рука Тетя Нээль нырнула под юбку. Подол платья, собравшись в складки, скрыл кисть, и вся рука мелко задвигалась.
Конечно, малец был неопытен, но кое-что все же знал и дураком не был. Его сознание чуть не взорвалось от понимания того, что сейчас прямо перед ним на столе бесстыдно мастурбировала Тетя Нээль. Его бросило в жар.
Берт никогда не видел ее такой, а если бы увидел, то сырья для эротических фантазий хватило бы на годы вперед.
Верхняя губа эльфийки поползла вверх, обнажив мелкие белые передние зубы, затем она закусила нижнюю губу и нахмурила обычно неподвижные брови. Веки женщины дрожали, она шумно выдыхала носом воздух, так что крылья его трепетали. Пятки впились в бедра мальчугана, пальцы поджались, а сквозь тонкую ткань платья проступили набрякшие соски. Тетя Нээль судорожно теребила что-то под юбкой, все ускоряя темп — и юнец, к своему сожалению, недостаточно знал женскую анатомию, чтобы понимать, что именно.
Затем эльфийка резко выгнулась, вытянув напряженную шею. По всему ее телу прошла крупная дрожь, что даже немного испугало мальчишку. С губ Тети Нээль сорвалось необычно высокий и надтреснутый стон. Это был самый вознаграждающий звук в жизни Берта. Казалось, там, внизу, в нем поселились теплые шершавые змеи, и теперь они извивались и ворочалисб, вызывая приятную истому. В штанах стало ощутимо тесно.
Служанка замерла, будто превратившись в восковую статую, и задержала дыхание. Это продолжалось секунды три, затем ее лицо разгладилось, вернувшись к прежнему невозмутимому выражению, и она медленно выдохнула.
Тетя Нээль вытащила руку из-под юбки, неспешно открыла глаза, словно пробуждаясь ото сна. Она убрала ноги с колен мальчика, вновь свесив их со стола, и деловито разгладила складки на своем платье, выглядя немного уставшей.
Когда служанка закончила, ее взор вперился в пунцовое лицо взбудораженного подростка, опустился на его штаны с заметной выпуклостью. Берт заерзал — то ли от смущения, то ли от нетерпения.
Он догадывался, что эльфийка давала ему остыть, потому что если бы она минуту назад коснулась ногой его паха, парень запачкал бы штаны.
Раздевайся полностью, - наконец велела мальчику женщина. О, как он ждал этого приказа.
Хоть и не без некоторой стеснительности, но все-таки с гораздо большей, чем в прошлый раз, готовностью, Берт избавился и от штанов, и от рубашки, оставшись лишь в обуви.
Голые ноги Тети Нээль снова оказались на его коленях.
«Что сейчас будет, что сейчас будет...» - словно мантру, повторял взвинченный разум.
Когда большой палец эльфийки коснулся соска юнца, тот судорожно вдохнул. Он и не знал до этого, что это часть его тела обладает такой чувствительность. В дело пошла вторая нога, тронув другой сосок. Затем обе стопы легли на еще безволосую грудь парнишки, и он, закрыв глаза, наслаждался их мягкостью и теплом. Тетя Нээль принялась массировать молодое тело своими гибкими и ловкими ногами. Это довело парня до нужного эльфийке баланса расслабленности и желания.
Она нарочито медленно приблизила правую ступню к набухшему пенису Берта, смакуя его вожделение. Ощутив чуткими стопами, как подскочил его пульс, она еле касаясь провела большим пальцем от головки члена до основания, заставив мальчугана задрожать и ахнуть. Пластинка в его воспаленном разуме сменилась - теперь он твердил «Наконец-то, наконец-то...»
Затем эльфийка полностью накрыла член теплой податливой подошвой. Даже на пятках кожа была нежна как шелк — никаких мозолей или трещинок.
Удивительно ловкие пальцы стали играть с пенисом извивающегося и пыхтящего подростка, то лишь слегка касаясь его мягкими подушечками, то нажимая грубее. Пальцы другой ноги нежно тронули его яички.
Возбуждение Берта нарастало значительно быстрее, нежели в прошлый раз. Сейчас ему гораздо легче удалось отдаться в его горячие объятия.
Служанка умудрялась управлять ногами так проворно, как будто это были ее руки, и при этом не было заметно, что она устает. Человек бы так точно не смог, краем сознания заметил Берт. Он не шибко удивился бы, если бы у нее получилось держать ступнями перо и писать.
Тетя Нээль обхватила фаллос пальцами обеих ног и принялась водить вверх-вниз. Елозящая по члену гладкая, чуть влажная от преэякулята кожа сводила бедолагу Берта с ума. Он стал двигать тазом в ответ.
Когда все смелее стонущий и охающий подросток был на полпути к пику наслаждения, коварная эльфийка к его недоумению снова засунула руку под юбку, но быстро вытащила ее. Отняв правую ногу от члена, женщина, уже не пряча улыбки, вытерла о ее пальцы ладонь, побывавшую под платьем. Затем она столь же стремительно приблизила тонкую ступню к лицу мальчишки, и он ощутил запах. Смешавшись с обычным приятным ароматом тела Нээль, он был почти неразличим, однако он тараном ударил по мозгу Берта, сметая остатки его самообладания. Повинуясь своей раскалившейся добела похоти и не зная более стеснения, юнец схватил манящую стопу эльфийки и впился в нее губами. Он неистово целовал и облизывал каждый ее изгиб, одновременно лаская потными руками голень. Трогая языком подушечки пальцев и легонько покусывая их, он думал, что, будь его воля, он облизал бы каждый сантиметр тела Тети Нээль.
Тем временем все еще ухмылявшаяся эльфийка зажала пышущий жаром пенис между широко растопыренных большим и вторым после него пальцев свободной стопы, и, волнообразно двигая всей грациозной ногой, стала доводить подростка до экзальтации.
Не переставая вдыхать казавшийся неземным запах эльфийского тела и лобызать уже мокрую от слюны ступню служанки, Берт пыхтел и хрипло стонал все громче и громче.
Спустя несколько секунд он, не помня себя от нахлынувших ощущений, почувствовал, как с каждым скольжением пальцев Нээль вдоль его члена внутри живота будто под огромным давлением натягивается тугая пружина щемящего наслаждения. Он с силой прижался левой частью лица к влажной подошве эльфийки, точно желая слиться с ней.
На физиономии Берта появилось страдальческое выражение, будто он испытывал муку. Еще сильнее уткнувшись щекой в ногу, чувствуя скулой костяшку под ее большим пальцем, он закряхтел, словно поднимал какую-то тяжесть. Когда Тетя Нээль еще ускорила темп, его тело свело блаженной судорогой, и мальчишка, зажмурившись, закричал во весь голос, не в силах сдерживать эмоции.
Из твердого как камень члена Берта вырвалась струя горячего семени, настолько сильная, что попала на пятку эльфийки у его перекошенного лица.
Берт еще никогда не извергал из себя столько спермы.
Она выбрасывалась из пульсирующего пениса, выталкиваемая мощным паровым поршнем бесновавшейся в животе мальчишки машины экстаза. Подросток встретился взглядом с Тетей Нээль и утонул в ее синих глазах. И если бы он не был и так перегружен ощущениями, он бы очень удивился, так как внезапно понял, что она чувствует.
Эльфийке было очень приятно осязать, как теплые капли хаотично бомбардируют ее кожу, и гадать, куда попадут следующие. Она наслаждалась тем, как брызжут густые потоки семени на ее чувствительную, ласкающую скользкий фаллос ступню. Ей нравилось ощущение горячей вязкой жидкости между пальцев - она с удовольствием потирала их друг о друга и разводила веером, образуя соединяющие их тонкие прозрачные нити.
И она запасала все эти ощущения.
Опыт погружения в чувства эльфийки каким-то образом продлевая и без того грандиозный оргазм Берта.
Его голос охрип от стонов, а мышцы, особенно внизу живота, болели от беспорядочных сокращений. Казалось, Тетя Нээль сегодня решила выжать его досуха.
Наконец, казавшийся бесконечным поток иссяк, и странная связь с эльфийкой исчезла. Парень, делая глубокие вдохи, обессиленно обмяк на своем стуле.
Служанка, удовлетворившись его состоянием, подтянула к себе натруженные мокрые ноги. Левая ступня блестела от подтеков спермы, несколько капель даже достигли голени. Правую же Берт измусолил в слюне.
Видя испачканную жидкостями его организма Тетю Нээль, подросток почувствовал стыд. Хотелось даже извиниться, но это ввиду обстоятельств показалось как-то неуместно.
Мальчик осмотрел себя. Сперма была везде: на его груди, животе, бедрах, она попала на стул и накапала на пол. Даже как-то не верилось, что все это в нем помещалось. Хорошо, что он снял рубашку.
Казавшаяся пустой голова слегка кружилась.
Гуттаперчевая Тетя Нээль вывернула левую ногу так, что ступня оказалась у нее перед лицом, и она стала вылизывать ее, как кошка. Такая картина странно сочеталась с ее невозмутимым лицом. Эльфийка под немыслимыми углами и без особых усилий поворачивала ногу, обсасывая длинные пальцы, тщательно проводя языком по подошве и, видимо, желая таким образом полностью очистить конечность от следов семени. Хотя, может быть, она заодно и запасала удовольствие.
Опустошенный мальчик наблюдал это с ленивой мыслью о том, что люди так, наверное, не делают. Он невольно вспомнил, как эта женщина глотала его сперму в прошлый раз. «Интересно, это у них традиция такая, или она просто любит этот вкус?..»
Управившись за пару минут, Тетя Нээль, наконец, обулась. Затем она посмотрела на голого подростка и как будто стала о чем-то размышлять.
«Уж не решит ли она меня облизать». - устало подумал Берт. Хотя не будет же она облизывать запачканный стул... Если даже и решит, то очень жаль, что эротического наслаждения парню уже не испытать — он был эмоционально истощен.
И все же жидкость на нем быстро холодела, и это было не очень приятно.
Будто прочитав его мысли, - а после сегодняшнего Берт бы этому не удивился, - старшая служанка взяла со стола какую-то тряпку и бросила мальчику. Он наспех вытерся и, не дожидаясь приказа, оделся. Все это время Тетя Нээль не спускала с него глаз.
Когда он закончил, она, садясь в кресло, своим обычным тоном повелела ему идти.
На топот ног и хихиканье за дверью подросток даже не обратил внимания. В том, что их подслушивали или подглядывали за ними в замочную скважину, он уже не сомневался. Может, даже с подачи самой старшей служанки - кто ее знает, она же извращенка...
Закрывая дверь снаружи, он жалел лишь об одном — что его комната находится так далеко от погреба. Хотелось только есть и спать.
