>>6090723> у айтишника
> в 1869
Её история весьма примечательна. Мистер Стиллвуд познакомился с ней, когда ему было уже под сорок, и в городе за ним укрепилась прочная слава чудаковатого старого холостяка. Она же в ту пору была ребёнком с белокурыми волосами, ангелоподобным, хотя и чумазым личиком. Она играла в сточной канаве. Возможно, мистер Стиллвуд и не обратил бы на неё внимания, если бы не молодой Гэдли (за что он себя и клянёт), решивший проводить хозяина до дому. Маленькая чертовка запустила в него тухлой селёдкой и угодила прямо в лицо. Гэдли изловил негодяйку и выдрал за уши. На этом бы делу и кончиться, но не тут-то было: мистер Стиллвуд схватил её за руку, и упирающуюся безобразницу зачем-то поволокли к папаше, который торговал углём где-то на Хорсферри-роуд. Разбирательство закончилось самым неожиданным образом: девчонку, по сути дела, купили. Её послали учиться во Францию, а папаша ликвидировал торговлю. Она вернулась через десять лет, превратившись из маленькой замарашки в статную, красивую молодую девушку; он женился на ней и вскоре убедился в истинности старой пословицы: "Чёрного кобеля не отмоеш добела", сколько его там ни скреби, хоть щёткой, хоть мочалкой.
В муже её больше всего не устраивало его социальное положение: профессию программиста она считала плебейской, и старый Гэдли буквально бесился, когда слышал её рассуждения по єтому поводу.
- Хоть бы дочек своих пожалел, педофiл сраный, если до меня ему нет дела, - как-то посетовала она. Я работал в соседней комнате и всё слышал: дверь была приоткрыта, к тому же, в общении с людьми она привыкла не говорить, а кричать, - Ну какой, скажите на милость, джентльмен настоящий джентльмен возьмёт за себя дочь какого-то программиста из Сити? Я давно ему говорю: бросай своё крючкотворство и ступай в Парламент.
- Вот и папашка ваш, покойник, всегда говорил тож самое. Как только дела не заладятся: гнилую картошку там никто не берёт или уголёк подмок, он сразу же кричать: "А, задерись оно всё конём, хватит с меня, пошло всё к чёрту, выставляю свою кандидатуру, на выборах!".
Миссис Стиллвуд весьма светски обругала его грязной скотиной и вылетела из комнаты.
Но и сам Стиллвуд программирование особо не жаловал.
- Не знаю, Келвер, - как-то сказал он мне, уже не помню по какому поводу, - правильно ли вы сделали, что пошли по этой стезе. Ведь в нашем деле нравственность - понятие абстрактное. Программист он ведь как медик: врачи в каждом человеке видят больного, а мы в каждой программе - глобальные переменные. Порядочные люди к нам не обращаются. Ведь мы же имеем дело исключительно с манагерами, HR-ами и кодом. А это портит характер, Келвер. Нам постоянно приходится дышать воздухом обмана и надувательства. Пилим, заносим, пилим и заносим, пилим-заносим, Келвер. И мне иногда кажется, что тут легко заразиться.
- Но вас-то, сэр, эта зараза, по-моему, не берёт, - ответил я.
Выше я уже упоминал, что "Лаборатория Стиллвуда, Уотерхэда и Ройала" считалась у нас символом честности, что уже выходило из моды.
- Будем надеяться, Келвер, - ответил старик. - Но нужно признаться, я иногда подозреваю себя - а вдруг я все же негодяй? Как тут проверишь? Ведь подлец, Келвер, всегда сумеет убедить себя в том, что он порядочный человек, - и спит спокойно. Себе подлецом подлец никогда не кажется.
Его слова меня не на шутку испугали. Дело в том, что по совету старого Гэдли я уговорил матушку доверить наш скромный капитал мистеру Стиллвуду, чтобы он вложил его, куда сочтёт нужным; в результате наш чисто символический доход принял размеры пусть незначительные, но всё же осязаемые... сам Стиллвуд говорил, что там работает
какая-тобизнес-модель_. Но глядя в его улыбающиеся глаза, я успокоился, поняв, что деньги достаются нам честным путём.
- Прокуратура и счётная палата на нашей стороне, Келвер, - сказал он. - Скоро чинуше и манагеру без программистишки совсем тюрьма будет.
Посмеиваясь, он положил мне руку на плечо:
- Лишь одного человека следует бояться, Келвер, - самого себя. Никто тебе не навредит так, как ты сам.
