Мёл я как-то московский дворик, никого не трогал, как вдруг меня начал оскорблять какой-то фашист. Он плевался в меня и называл чуркой и черножопым, говорил, чтобы я валил в свой Душанбе. Я не стерпел и ответил ему, что его дом труба шатал. Фашист взбесился, куда-то убежал, а потом вернулся с топором-колуном. Я закричал от ужаса, толкнул его, он выстрелил в потолок, я выбегаю в гостиную, и тут в три кирпича на грудь меня чуть прибило , под выстрелами пушки сердце биться не хотело, тело двигать не могло, по голове веслом. Размытая картина - но я дышу всем назло, меня били ногами, так, что б я не мог встать. Какое там дышать! Я даже не мог простонать. Один сукин сын вколол в мою ногу шило, просто так ему ништяк увидеть кровь по колено. Я полз, как змея, рассматривая злые рыла, убитая одна скотина плюнуть на меня посмела, сжимаясь в комок, теряя мысленный контроль, я вылетел из тела пулей, наблюдая за собой, запоминая интонацию, структуру, слова. Я из последних сил небесных вернулся в себя, и только громкий смех этих грязных козлов, в памяти запечатлел начало войны без слов. Три месяца спустя остыла голова - я вышел из больницы На дворе была уже весна. Мой друг мне помог Найти адреса и изучив от начала и до конца, узнав их имена, Я приступил к делу, хотя ещё болело тело Но страшная месть мною овладела, Во мне кипела, как в тот тёмный вечер Когда меня четыре быка хотели покалечить Один любил шикарные автомобили: Его случайно в гараже придавило Второй сидел на ЛСД и героине Врачи поставили диагноз: передоз в теле Третий впервые решил прыгнуть с парашюта: Он не раскрылся, как в злом анекдоте Четвёртый понял в чём дело и удрал Из города на долгие года без вести пропал. Я в грудь не бил, мол я отомстил Я просто напомнил:" Дерись один на один И никогда не плюй в разбитое лицо, Даже если превосходство четыре против одного.
