Няшуни, помню, в этих ИТТ тредах писал один доброанон, что КЛАМПофаг как правило - это анимуфаг перед окончанием своего увлечения. Я посмотрел все их вещи. И прочел почти все. Он был прав, наверное, относительно, но все же. От годно рисованной китайской порноромантики мне и довольно давно припекало ("Никогда_у_тебя_не_будет_такой_любящей_и_понимающей_девушки_как_Десу.жпг", паста "у него есть такая-то няша, а чего добился ты"). Тем временем погружаясь в пучину асоциального отчаяния, я сел смотреть Цубасу. Вторая серия, Шаоран уже прошел сквозь два мира, но так и не отпустил Сакуру; и тут белая плюшка говорит "Мокона тоже хочет объятий". И вот тут меня совершенно порвало, няшечки. С каждой минутой, проведенной за их произведениями все сильнее я ужасался своему положению, когда я знал, что некому на целом свете обнять меня, никто не огорчится моей болезни, смерти, и, наконец, полному исчезновению. И ищу я не понимания, не отношения, а своей жизни, отраженной в чужой, абсолюта нужности поверх любых границ. Но те же вещи убеждали, что это не проблемы социализации отдельного индивидуума меня, это проблемы самого мира, или, если угодно, моей головы, потому как мир для каждого из нас существует настолько, насколько был нами воспринят. То бишь я был во всей своей неприглядности поставлен перед фактом, что я ищу того, чего вообще на свете нет. И равно перед тем, что свое желание я пережелать не могу, и моя горькая доля остается непреодолимой, потому что она - это я сам. И все это я имею узнать через книги четверых немолодых женщин из страны, у которой своей-то культурной цивилизации никогда толком и не было. Кто-нибудь, дайте одну Мокону до ближайшего никуда. Я устал. Я хочу уйти.
